«Никакой помощи. Мы считаемся богатыми»
Парализованные больные получают какую-либо помощь от государства через семь-восемь месяцев после потери трудоспособности. Все эти долгие месяцы ожидания люди предоставлены сами себе
Лежачий больной есть в каждом доме, на каждой улице, в каждом городе России. Когда в семью приходит беда, и кто-то из близких оказывается беспомощным и обездвиженным, первая реакция — растерянность. Что делать, как жить дальше? Как ухаживать за парализованным? Как пересадить его из коляски в кровать без особых физических затруднений? Как не сорвать спину самому и не навредить больному? Как не превратить жизнь всей семьи в ад? Токарь из российской глубинки и столичный хипстер в этот момент одинаково разводят руками. Незнание ответов на простые вопросы приводит к ухудшению состояния больного и психологическому срыву помощников. Всему этому сотрудники патронажной службы «Каритас» обучают нуждающихся в уходе и членов их семей.
«Поначалу я очень злилась и обижалась на маму, как она могла так со мной поступить. Почему именно с нами. Мама всю жизнь была очень активным и деятельным человеком. Невозможно было и представить, что в один день она просто сляжет», — взволнованно рассказывает Юлия, поправляя маме подушку. Волевое гордое лицо и трогательно сжатая в кулак худенькая, прижатая к груди ручка. Зоя Ильинична всю жизнь проработала на руководящих должностях на новосибирском закрытом предприятии. Играла в волейбол, ходила в сложные многодневные походы. Вырастила внука. Вышивала картины и увлекалась живописью. А потом ее разбил инсульт. И жизнь семьи в одночасье остановилась. «Первый год мама лежала. Мы сбивались с ног. Не знали, как и что делать, не могли построить свою жизнь». Днем через весь город Юлия неслась в обеденный перерыв из НГТУ, где работает на кафедре философии, домой, чтобы покормить и переодеть маму. Помогал с бабушкой и внук-подросток. Но Юля честно признается, что они совершенно не справлялись и никакой помощи не получали. В аптеке, покупая крем для ухода за лежачими больными, Юлия разговорилась с провизором. Именно он рассказал ей про «Каритас».
Проект «Патронажная служба» работает с 2005 года в 10 городах России: Санкт-Петербурге, Саратове, Волгограде, Марксе, Энгельсе, Челябинске, Ишиме, Омске, Барнауле и Новосибирске. Задача сотрудников патронажной службы — обеспечить лежачих больных всем необходимым для комфортного проживания, поддержать людей, прикованных к постели, в тот момент, когда их не поддерживает никто, и помочь их родственникам оказывать им качественный и профессиональный уход.
Порой парализованные больные получают помощь от государства через семь-восемь месяцев после потери трудоспособности. Все эти долгие месяцы ожидания люди предоставлены сами себе.
Для получения элементарных средств реабилитации и ухода от государства, таких как подгузники, кресло-туалет, инвалидная коляска, трость или кровать с противопролежневым матрасом, необходимо пройти медицинскую комиссию, заполнить множество документов и ожидать проведения государственного тендера. Именно в это, самое сложное время, сотрудники патронажной службы предоставляют во временное пользование средства медицинской реабилитации.
«Чтобы получить положенные лежачему инвалиду подгузники, нужно собрать такое количество справок, что я плюнула и покупаю их для мамы на свою пенсию, — рассказывает Ирина. — Нужно было пройти тот же путь, что и при получении инвалидности. Тогда у меня это заняло три месяца почти ежедневного хождения по мукам. По новой ради бесплатных подгузников просто ни сил, ни здоровья». На кухне на плите аппетитно скворчит борщ. Грузная и многословная Ирина смущается при нагрянувших гостях. Рассказывает, что маме, давно ослепшей, а теперь еще и слегшей после перелома шейки бедра, конечно, положен соцработник. Но в соцзащите сказали, что все заняты.
Для 91-летней бабы Мани, ветерана труда, проработавшей всю жизнь на конвейере вредного производства, помощника государство не нашло. Хорошо, вспомнили и предложили обратиться в «Каритас». Патронажная служба включилась сразу и без всяких анализов и долгого ожидания. «Да и соцработник в основном помогает с покупками и уборкой квартиры. С этим я пока справляюсь сама. А вот помыть маму без посторонней помощи с моей больной спиной мне не по силам», — говорит Ирина. Теперь к ним несколько раз в неделю приходит Андрэ, волонтер из Германии. «Она такая труженица, такая умница. Я много раз ее спрашивала, Андрэ, зачем тебе это? Ну, сложно представить, что человек едет в Сибирь возиться со стариками. Она отвечает: мне это нужно. И все».
Из комнаты баба Маня интересуется, кто пришел. Не Андрэ ли. Узнав, что не она, говорит, какая Андрэ хорошая. Сама баба Маня сохранила удивительно позитивный взгляд на жизнь. Ворчание и жалобы более обыденны, чем всем довольная лежачая сухонькая бабуля. Несколько раз она повторяет, что у нее есть медаль, она ветеран труда, и поэтому у нее хорошая пенсия. Ирина грустно ухмыляется. Баба Маня этого не видит и продолжает говорить про пенсию и о том, как ей повезло — и дочка у нее хорошая, и внучка.
С Ольгой Кривенькой, медсестрой патронажной службы, мы трясемся в видавшем лучшие годы трамвае из одного конца огромного Новосибирска в другой. Оля в «Каритас» уже три года. Закончила медицинский колледж, но поняла, что просто работы сестрой в больнице ей недостаточно. Про своих пациентов знает все. Не только про болячки, но и про всю семью, детей, внуков. По тому, как она рассказывает про своих больных, понимаешь, что все их беды и радости она пропускает через себя. Большинство клиентов патронажной службы отдали государству все свое здоровье, мысли и мечты, всю жизнь работали, а в конце остаются один на один с бедой.
Инсультник получает инвалидность только через полгода. «Любой человек в любом состоянии достоин уважения и комфортных условий» — один из основных принципов патронажной службы.«Мы пришли домой к одному дедушке, а у него в качестве туалета стул с дыркой и ведром внизу, — рассказывает Ольга. Кресло-туалет семья пробьет месяцев через семь-восемь. Положена лежачему многофункциональная кровать, к примеру, но ее дают без матраса. Матрас не положен».
Всех родственников, с кем «Каритас» общается еще в больнице до выписки родных, предупреждают — проверять и осматривать истинное состояние человека, не покупаясь на чистую одежду. «В больницах рассказывают только, как в реанимации их дважды в день моют и вертикализируют. Дома разворачивают потом, а там такие пролежни, что человек в итоге умирает не от инсульта, а от сепсиса», — рассказывает Ольга. Ни хирурги, ни хирургические сестры, которые научат, как лечить пролежни, домой не ходят.
Лариса, мама десятилетнего Игоря с тяжелой формой ДЦП и букетом разнообразных диагнозов, знаниями переплюнет любого врача-дефектолога. Она сыплет названиями методик, которые уже опробовала, и занятий, на которые возит маленького скрюченного Игореху. Буквально перед нашим уходом ушел педагог коррекционной школы. Не каждая коррекционная комната сравнится с квартирой этой обычной новосибирской семьи. Интерактивные звуковые книжки и детские книги с картинками на полу вдоль всего коридора, крупными буквами подписаны на уровне плинтуса предметы — холодильник, плита, телевизор, специальные карточки, приспособления, стол для упражнений. Когда хочет, Игорь довольно шустро передвигается по квартире по-пластунски. Жизнь семьи уже много лет посвящена одному — реабилитации сына. От государства за все годы билет в цирк, куда Игорь пойти не в состоянии, и дед Мороз на Новый год — его чувствительный мальчик с гиперслухом ужасно боится. «Больше никакой помощи. Мы считаемся богатыми», — констатирует Лариса. Ежемесячно она получает 318 рублей пособия по уходу за ребенком. В семье еще дочка-старшеклассница.
Когда Лариса стала осваивать эффективную методику реабилитации Донована, ей понадобились помощники. Три человека своими руками двигают руки и ноги больного ребенка, имитируя обычную двигательную активность и формируя мышечную память. Лариса пришла в соцзащиту просить двух помощников, положенных по закону. Когда ей отказали, пошла жаловаться местному депутату. После звонка сверху в соцзащите вспомнили про «Каритас». «Мы бы, конечно, без них не сдохли, но с такой помощью жизнь веселее и продуктивнее. Методика Домана —пожалуйста, методика Смольянинова — нет проблем. Что не знают — готовы освоить».
Истории пациентов патронажной службы похожи друг на друга и не похожи одновременно. Разные семьи, разные отношения, разный материальный достаток. Но все они оказываются одинаково беспомощны в момент, когда в семью приходит беда. Невольно проецируешь на свою жизнь. Мой папа в этом году умер от инсульта, умер в больнице за три дня, но я понимаю, что если бы нам повезло, и папа выжил, наша жизнь без помощи и поддержки таких Оли, Андрэ и десятков других волонтеров и сестер быстро покатилась бы под откос.
Ежегодно патронажная служба помогает 10 тысячам людей в регионах своего присутствия. За год сотрудники службы получают более 25 тысяч обращений и оказывают более 36 тысяч услуг. Очень важно, чтобы «Патронажная служба» были с нами и в 2017 году. Вы можете помочь, просто оформив ежемесячное пожертвование на любую сумму.
Вы можете им помочь
Помогаем
Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку!
