В 1992 году, будучи студентом Варшавского католического университета, я решил помогать нуждающимся. Это оказалось легко. Три раза в неделю я заходил в костел святой Анны, брал у сестер из службы милосердия «Каритас» термосы с обедом и ехал к пану Станиславу, который к 60-летнему возрасту был полностью обездвижен из-за перенесенного еще в детстве полиомиелита. Я кормил его обедом, подставлял утку, переворачивал на бок, натирал противопролежневой жидкостью и немного с ним разговаривал. «Оказывается, и в России есть добрые люди», — пошутил однажды пан Станислав. Было лестно и обидно. Все это продолжалось три месяца. В один из дней я пришел за очередным обедом. «Пан Станислав умер вчера вечером», — тихо сказала встретившая меня монахиня. Я счел это достаточно уважительной причиной для того, чтобы перестать помогать нуждающимся.

Я даже и забыл об этом на долгие годы, а вспомнил, лишь познакомившись в сибирском Ишиме с Ириной Латынцевой и Аленой Алакшевой — сотрудницами патронажной службы «Каритас». Это российская миссия той самой католической службы милосердия «Каритас», которая действует в нашей стране с 2005 года. Сотрудники службы помогают людям, прикованным к кровати, и их родным и близким — они ухаживают за тяжелобольными и обучают этому родственников. Также служба предоставляет во временное пользование необходимые средства реабилитации — а их зачастую нужно очень много самых разных — до тех пор, пока их не предоставит государство. То есть надолго.

Ирина, уроженка Ишима, в «Каритасе» с 2011 года. Словачка Алена — с 2009-го. Она приехала в Россию в 2005 году, да так здесь и осталась.

Ирина встретила нас извинениями за отсутствие «качественного материала» для репортажа: «У нас сейчас нет тяжелых случаев, все подопечные, как бы сказать, «легкие», на сегодня всех тяжелых мы либо более или менее поставили на ноги, либо похоронили».

Я спросил Ирину про Владимира Галицына, подопечного патронажной службы, о котором «Такие дела» писали два года назад. В 2012 году на майские праздники сосед позвал Володю выпить, а когда тот отказался, ударил железной трубой по голове. С тех пор Володя даже после выхода из комы без посторонней помощи не мог пошевельнуться. Тот самый «тяжелый случай» службы «Каритас». Ирина занималась с ним много лет, потом за ним научилась ухаживать и жена Татьяна.

«В прошлом году в Ишиме наводнение было, разлилась река, и дом Галициных затопило, — рассказала Ирина. — Татьяну поселили в гостинице, а Володю отвезли в больницу. Татьяна буквально на несколько дней оставила мужа без ухода, пока обустраивалась во временном прибежище, а когда приехала в больницу, увидела, что противопролежневый матрас, стимулирующий кровообращение, на котором лежал Володя, не был подключен к розетке. Через несколько дней Володя умер».

Мы договорились с Аленой и Ириной съездить к четверым подопечным патронажной службы. К двум нас отвезет Алена, к двум другим — Ирина.

Настя

Мама Насти Рагозиной обратилась в патронажную службу в апреле 2016 года. Ее 35-летняя дочь поехала работать на север, отработала вахту, а в Ишим вернулась, заразившись свиным гриппом. Месяц Настя провела без сознания в реанимации, а еще через некоторое время ее выписали.

«И вот когда их выписали, у мамы опустились руки, — рассказывает Ирина. — Она позвонила нам с криком: «Пожалуйста, помогите!» Я приехала и увидела — лежит на диване девушка, только смотрит, больше ничего. У нее не работали ни руки, ни ноги — ничего. Все. Покрыта вся пролежнями — и голова, и плечи, и ноги, и копчик. И мы начали с Настей работать».

Патронажная служба выделила Насте многофункциональную кровать, противопролежневый матрас, костыли и ходунки, которые от государства ей не полагались, а Ирина и Алена начали ставить Настю на ноги в буквальном смысле. Через несколько месяцев постоянной напряженной работы Настя начала садиться в кровати, потом научилась сползать с нее на пол. И, наконец, потихоньку вставать.

«Конечно, тяжеловато было, но наша Настя встала. Недавно ее сестре Ксюше — она инвалид по ментальному заболеванию — дали квартиру, и теперь сестры живут в хорошем доме в центре города. Настя постепенно научилась сама себя обслуживать, уже встречает меня, когда я приезжаю, подходит к двери, мы с ней выходим на прогулки. Это очень радостные моменты. А недавно я прихожу, и Ксюша мне говорит: «Знаете, а Настя-то у нас дружит», — Ирина смеется. — Они мне по секрету рассказали, что молодой человек, с которым Настя общалась до болезни, стал приезжать за ней и катать на машине по городу».

Настя живет с мамой, сестрами Ксюшей и Наташей, Наташиным мужем и тремя котами в новой трехкомнатной квартире — по местным меркам это настоящие хоромы. К Насте мы приехали  с Аленой, они здороваются как старые подруги. «Я не думала, что все так обернется, — улыбается Настя, она вообще все время улыбается. — Думала, полежу в реанимации с недельку, встану и пойду. Выздоровею, на работу выйду. Ха-ха. Кто знал? Оно по-другому все вышло. Уже второй год, считай. Я еще и вес набрала с этой болезнью, больше, чем надо. Сама виновата, конечно, если бы не вес, так, может быть, уже бы и бегала. Когда штормит, могу упасть, страшновато все равно. Стараюсь без палочки, без всего ходить. Но если бы не Ирина с Аленой, то я бы и не встала никогда. Погибла бы я».

***

Пока мы едем с Аленой к еще одной подопечной «Каритаса», Надежде Прокопьевне, я не могу не спросить, как ее занесло в Сибирь. «В 2005 году я приехала в Екатеринбург — помогать ремонтировать приходской дом католической церкви, работала на кухне. Потом жила в католической семье. Я собиралась уйти в монастырь, но знакомая полька пригласила меня сюда, вот я здесь и осталась. — Алена почти безупречно говорит по-русски, но немного волнуется и тщательно подбирает слова. — Еще в Словакии в моем приходе священник говорил все время про Россию: «Давайте помогать». У меня это засело в голове, а я человек, который не знает, как выполнить свою мечту. Была возможность — и я поехала».

«Все оттуда приходит», — добавляет Алена, показывая пальцем в небо.

Надежда Прокопьевна

Надежда Прокопьевна не выходит из дома почти полтора года. 16 марта 2016 ей ампутировали ногу — в результате довольно простой операции на коленном суставе занесли инфекцию. Первые месяцы Надежда Прокопьевна просто лежала и плакала. Помощь пришла от патронажной службы «Каритас». Ирина и Алена буквально заново научили ее ходить.

Надежда Прокопьевна живет одна в доме на окраине Ишима. Дом ветхий, немного покосившийся, но чистый. Это потому, что у Надежды Прокопьевны есть любящая дочь и еще остались добрые соседи поблизости. Патронажная служба нашла для Надежды Прокопьевны костыли и ходунки, а теперь ищет нормальную коляску — взамен той, что досталась ей от умершего соседа. Скоро Надежде Прокопьевне обещают в боковом закуточке поставить туалет, но она пока не знает, как будет им пользоваться. Пока из удобств у нее только прикроватный туалет, который купила дочь.

Надежда Прокопьевна угостила нас чаем и кофе с солеными огурцами и принялась за рассказ:

«Проблема у меня возникла — я поменяла колено. Сустав коленный, мне его поставили инфицированный, больной, сразу больной поставили. Здесь все написано, я вижу все хорошо, но понимать — ни черта не понимаю. Мне пять операций сделали, а итог такой, что я осталась инвалидкой. Вот я должна учиться ползать. Но я уже три раза, ползая, упала вся в синяках. Недавно еще упала. Пошла на костылях, наступила на мокрое. Все было хорошо, а потом ка-а-ак на это место. Да сознание потеряла. Приползти — приползла, а как встать? Надо же пять человек, чтобы меня, такую корову, поднять. Велели мне ползать. Вот, садись на попу и ползи. С коляски тоже падала. Три раза там перевернулась через коляску задницей кверху. Один раз это ладно, там люди яму рыли для туалета, услышали, что я заорала, подняли меня, закинули сюда. Потом, значит, один раз я перевернулась опять там же, но была Оксанка дома, в огороде, окошко открыто, с Иринкой затащили. Три раза упала, разбилась.

Дают мне 1400 рублей по инвалидности, а больше я ничего ни от кого не получаю, кроме как от дочери. Хорошо, что она у меня обеспеченная. А так что бы я делала? Вот звоню им: «Когда дадите коляску?» — «Да вот, или в конце года или на будущий год». А я что должна делать? В доме много всего надо сделать. Но некому делать. Некому! Все поумирали. Все постарели. Все заболели. Все. А у зятя моего руки не туда растут — он северянин, он там кроме снега ни хера не видел, он не то что не хочет, а не умеет ничего.

В общем, оттяпали мне ногу и бросили, теперь у меня половины нет. Но я все делаю сама. Сама за собой посуду мою, сама себе варю, сама себе все делаю. Там у меня мясорубка. Мяса накрутила, котлет наделала, потом в микроволновке разогрела. Есть у меня гречка. Духовка, мультиварка — кашу себе варить».

Надежда Прокопьевна действительно все делает сама. Не может она только выйти из дома — мешает высокий порог. Уже полтора года она сидит дома. Перед уходом мы с Аленой помогли Надежде Прокопьевне выйти во двор с помощью ходунков. «Боже мой! Красота! Все в зелени! Что ж я телефон-то не взяла! Позвонила бы дочке, похвасталась».

 Ольга Васильевна и Анатолий Карпович

Мы прощаемся с Аленой у входа в «Каритас» и теперь уже с Ириной едем к Ольге Васильевне и Анатолию Карповичу. У них общая беда — у обоих перелом шейки бедра. И обоим одинаково повезло — им помогают «Каритас» и дети.

Ольга Васильевна сломала шейку бедра почти год назад и с тех пор до недавнего времени была прикована к кровати. Прооперировать ногу врачи не смогли из-за многочисленных противопоказаний, и Ольгу Васильевну просто выписали домой. Не дождавшись помощи от государства, ее зять обратился в патронажную службу, и теперь у нее есть коляска, костыли и ходунки. Недавно она начала потихоньку вставать — этому ее научила Ирина.

Дальше надо будет учиться ходить. «Человек очень ленив. Он не будет сам над собой работать, — говорит Ирина. — Я к вам приду в следующий раз, мы с вами ляжем на пол, и я вам покажу, что надо делать. Я здесь совсем недалеко работаю. За мной не надо ездить, не надо мучить зятька. Я сама приду».

У Ольги Васильевны трое детей и десять внуков, одиннадцатый на подходе. И, сидя в инвалидной коляске, она выглядит счастливой. «Да, одиннадцать внуков у меня. Вот так. И сейчас я буду этим пользоваться. Ну-ка, внучок, помоги мне, дорогой. Встань с этой стороны. Держи меня». Старший из внуков помогает бабушке встать, мы прощаемся, а Ирина договаривается о следующей встрече после отпуска. Вернувшись, Ирина научит Ольгу Васильевну ходить.

***

«Ирина Васильевна, большое спасибо!» — Анатолий Карпович улыбается, как ребенок, и пытается встать. Ему помогает Людмила — сиделка, которую наняли дети Анатолия еще до перелома — Анатолий Карпович инвалид по зрению, с сиделкой ему легче живется. Сам он называет Людмилу няней. 17 апреля у Анатолия Карповича, как он сам говорит, «галоши запутались», и он упал. Необходимые ему ходунки и инвалидную коляску в соцподдержке пообещали выделить в лучшем случае через полгода. Все это он получил от патронажной службы. Там же ему выдали противопролежневый матрас. Сейчас он уже немного ходит и даже «выкатывается на улицу».

— Я когда пришла первый раз, вы даже не улыбались, — вспоминает Ирина. — Помните, как вы разговаривали?

— Вы уж извините меня, — виновато улыбается Анатолий Карпович.

— Я говорю, а вы даже не слышите, — строго добавляет Ирина. — Но хорошо, что вы все-таки начали меня слышать.

— Вы уж меня извините, — снова улыбается Анатолий Карпович.

И уже совсем как старые хорошие знакомые Анатолий Карпович, Ирина и Людмила переходят к разговору об ужасной погоде этим летом, не соглашаясь лишь, в чем причина — то ли Господь прогневался на людей, то ли это просто климатическое оружие.

На этом разговоре я вышел курить. И думал о том, что противопролежневые кровати, прикроватные туалеты, инвалидные коляски, ходунки, костыли — неприятные, противоестественные, но очень нужные приспособления, которые в любой момент могут понадобиться кому-то из нас или нашим близким.

Я вспомнил своего отца, который из-за перенесенного в детстве полиомиелита к старости становился все слабее и последние месяцы жизни был прикован к кровати. Я как мог пытался помочь ему. Но не мог. Да и знал уже давно, что помогать нуждающимся, даже близким — нелегко. А незнакомым людям — тем более. Я помнил об этом еще с университетских времен, когда навещал пана Станислава.

И нам может понадобиться кто-то, кто научит нас или наших близких пользоваться этими неприятными, противоестественными, но очень нужными приспособлениями, и научит нас или наших близких заново садиться, вставать на ноги и ходить.

Таких людей очень мало, но они есть. Патронажная служба «Каритас» уже много лет работает в десяти городах России — Санкт-Петербурге, Саратове, Волгограде, Марксе, Энгельсе, Челябинске, Ишиме, Омске, Барнауле и Новосибирске. Каждый год они обеспечивают необходимыми средствами реабилитации и помогают выживать десяткам тысяч лежачих больных и стариков.

Фонд «Нужна помощь» помогает собрать деньги на оплату их труда. Если вы хотите им помочь, пожалуйста, переведите любую сумму или подпишитесь на ежемесячное пожертвование. Большое вам спасибо!

Вы можете им помочь

Помогаем

• Хронические заболевания

Медицинская помощь детям со Spina Bifida

Собрано 1 609 563 r Нужно 1 830 100 r