Отрезаны и забыты
Забайкалье тонет уже несколько недель, но дела до этого никому нет. Северные деревни края вообще отрезаны от Большой земли, дороги размыты, связи нет. Как там люди, живы ли? «На севера» по воде отправилась экспедиция под руководством священника Александра Тылькевича. В команде из пяти человек был и корреспондент «Таких дел»
Без связи
«Народ на северах стойкий, к буйству природы привыкший, — говорит священник Александр Тылькевич, глядя на разложенную карту, по которой он прокладывает маршрут экспедиции. — Но сейчас там размыло все мосты и дороги, пропала связь. Какая помощь нужна, что именно везти, сколько? Ничего не знаем, поэтому пока не можем выработать алгоритм действий по оказанию помощи людям».
Мы сидим в доме отца Александра в Шилке, небольшом райцентре Забайкальского края. Когда Шилку начала топить река Кия, именно в доме протоиерея местного храма Петра и Павла образовался спасательный штаб — люди не стали ждать, пока власть сделает хоть что-то. Опытные, знают, что спасение утопающих…
Наводнения таких масштабов в крае случаются не часто, а вот горело Забайкалье часто, и степень участия в людях властей была примерно такая же, то есть ее почти не было.
В дом Тылькевичей люди стали приносить одежду, продукты, питьевую воду, хлеб. Дети — а в семье отца Александра их двенадцать — все это развозили пострадавшим. Ситуация в Шилке была тяжелой, но все же там есть связь, какое-никакое внимание журналистов. А вот с селами на севере Забайкальского края связи не было — и отец Александр, годами окормляющий тамошних жителей, не может перестать об этом думать и говорить. Может, кому-то срочно нужна медицинская помощь, может, людей надо вывозить. Больницы в деревнях давно позакрывали.
Три дня сквозь бурелом
По северам батюшка передвигается на своеобразном вездеходе — старенькой пассажирской «Газели» на базе ГАЗ-66. Друзья подарили. На этом вездеходе, погрузив в прицеп лодку и мотор, мы и отправляемся утром 20 июля к деревне Зюльзя. Это 250 километров на север от Шилки. Оттуда на лодке — вверх по течению реки Нерчи на север Забайкалья. Другого способа добраться до северов просто нет. Конечные пункты экспедиции — деревни Кыкер и Тунгокочен.
«Хорошее дело дается трудно», — подбадривает команду Виктор Романов, после того как вездеход глохнет на кочке. От встряски раскололась пластиковая 40-литровая канистра, бензин залил в числе прочего коробку с лапшой (этот бензиновый «Роллтон» мы и ели всю экспедицию). Романов — руководитель калининградского отделения Союза добровольцев России, он прилетел в Читу помогать организовывать гуманитарную помощь пострадавшим. Спустя час попыток починить вездеход стало понятно, что первую ночь придется провести в машине.
Нерча — река серьезная, с мощным течением, широкая, почти 600 километров в длину. Идти против течения в перегруженной лодке (только бензина в канистрах было полтонны!) оказалось совсем не просто. Кажется, мчишься на всех парах, а посмотришь на берег — лодка-то, считай, стоит на месте. За несколько часов удалось пройти только 20 километров из 110. Чтобы облегчить лодку, стали по двое высаживаться и идти вдоль берега через бурелом по 5—10—15 километров.
К концу третьего дня путешествия пришли в Кыкер. Мы с Владимиром Хавшабо из фонда «Предание» последние 20 километров идем пешком — местами по заболоченной местности, когда по колено за пару секунд засасывает, только успевай друг друга вытаскивать. Проселочная дорога изрыта наводнением.
Отрезанные
Село Кыкер — старое, и все здесь старое: школа, клуб, дома. Магазины напоминают сельпо 70-х годов прошлого века. Бревенчатая школа отапливается дровами — в каждом классе стоит русская печь. По словам главы села Владимира Ташлыкова, здание школы давно находится в аварийном состоянии и надежды на капремонт никакой нет. О новой школе здесь и не мечтают. Отремонтировали бы спортзал — и то счастье, зимой, в минус сорок, уроки физкультуры проводят на замерзшей речке. Глава района заверил, что деньги на ремонт выделены, договор с подрядчиком заключен, материалы закуплены, но вот только бригада застряла где-то по дороге, отрезанная водой. «Успеют ли к началу учебного года?» — бог весть, глава села лишь плечами пожимает.
В деревне поговаривают, что школу могут закрыть. Такие угрозы от районного начальства уже были, рассказывает библиотекарь школы Альбина Готоулова. Гнев чиновников вызвало обращение педколлектива в прокуратуру с жалобой на невыплату зарплаты. Третий месяц учителя без зарплат, и уже не в первый раз. По отчетности же никакой задолженности перед учителями нет.
После угроз учителя притихли. Путин далеко, а местные князьки — вот они, рядом. Да и никак нельзя школу закрывать, хоть бы и в аварийном состоянии. Здесь учатся не только кыкерские дети, но и из четырех других северных деревень, удаленных от Кыкера на 120—200 километров. При этом только из Акимы, расположенной в 20 километрах, детей привозят на школьном автобусе утром и увозят вечером. Остальные с осени до лета живут в школьном интернате.
Из благ цивилизации в селе только электричество, часов по десять в день (по отчетам начальства — по 18). В период наводнения начались проблемы и с ним, бензовозы из-за разлива рек к селу подойти не могли. Единственный дизель-генератор не справляется с поставленной задачей. Без второго не перезимовать, говорит глава села. Если сломается единственный — замерзнет село. Второй дизель-генератор пообещала селянам губернатор Забайкалья Наталья Жданова. Все очень этого ждут, но цену обещаниям властей знают.
Когда-то в Кыкере жили богато. Звероферма на три тысячи лисиц — чернобурых, золотисто-серых, белоснежных — была самой большой в Сибири и на Дальнем Востоке. Не стало зверофермы — охотники подались на промыслы. Охота и сегодня — основное занятие местных жителей, особенно эвенков, потомственных охотников. Мужики добывают соболя, кабаргу, колонка. Вот только заготовителей, скупщиков то есть, сегодня почти нет. А больше в Кыкере заниматься нечем. Коров держат исключительно для себя — ни мясо, ни молоко не принимают. Некоторые подались в фермеры, но быстро отказались от своих планов: до ближайшей железнодорожной ветки 220 километров, заниматься сельхозпроизводством совершенно нерентабельно.
«У нас такой край — богатый, красивый, но никого это не интересует. Отток населения из северных сел страшный. Впечатление такое — все гибнет, — говорит местный житель Александр Готоулов. — Про нас все забыли. Страшновато это… Одним китайцам все нипочем — лес валят и валят. А я хочу на своей родине жить. Мы особо-то никого ни о чем не просим. На свои силы привыкли рассчитывать. Только б не душили нас!»
Деревня без трактора
Из Кыкера мы отправились в деревню Тунгокочен на «буханке» Готоулова. Это около 60 километров фактически по бездорожью. Тунгокочен сильно пострадал от наводнения, дамба не выдержала напора поднявшейся реки Каренги. Дамбу возвели после того, как в 2013 году Каренга поднималась до окон.
«Тогда у нас все пропало: мебель — ее выкинуть пришлось, печка развалилась», — вспоминает житель села Владимир Худяков. С тех пор у него в доме холодильник поднят на метр от пола. В этот раз вода также зашла в дом, но «всего» на полметра. Однако нажитую за эти пять лет мебель снова придется выбрасывать.
«Мы подходили к строителям, говорили им: “Вы неправильно дамбу делаете! Зачем водоотводную трубу так вкапываете? Если река поднимется, через эту трубу вода хлынет в деревню”. А они нам: “Не мешайте работать, мы все по проекту делаем”. Но ведь так и случилось: река зашла через ту трубу, прорвалась через нижнюю часть дамбы. Ну и с сопок дождевая вода пошла на село, у нас канавы водоотводные перестали рыть. Раньше канавы отводили дождевую воду к озерам, в обход деревни. В селе сейчас нет ни трактора, ни плуга, чтобы заново прокопать канавы», — говорит Владимир.
Оторвать чиновника от кресла
Мы шли к северным деревням трое суток, а вернулись за день. Дорогу кое-как подлатали, ямы засыпали, и мы с Хавшабо поехали в Шилку на маршрутном такси. Такси… Пять часов по огромной стиральной доске, по бездорожью, кое-как заделанному, засыпанному песком и щебнем.
Может, стоило подождать эти несколько дней и уже по трассе добраться до Кыкера и Тунгокочена, относительно быстро и без приключений? Отец Александр не согласен. Он считает, что именно экспедиция, а точнее то, что о ней узнали власти Забайкалья, — и особенно о том, что в составе экспедиции едут журналисты из Москвы, — ускорила дорожные работы на затопленных участках.
«Нашу власть можно подтолкнуть только страхом перед Москвой, — говорит отец Александр.
Когда приезжал Путин, наши чиновники были готовы решить любые проблемы».
Мы дошли до Кыкера, пробились в Тунгокочен и теперь знаем: жителям этих деревень нужна адресная помощь. От разлива реки пострадали многие семьи: подтопило дома, залило огороды, размыты поселковые дороги. Когда читаешь скупую новостную ленту о наводнении в Забайкалье, там нет ни слова о ситуации в северных селах. Просто потому, что никто там после наводнения не был, никто ими не интересовался.
«То, что произошло в Забайкалье, — это катастрофа, — считает Романов. — Сложность в том, что невозможно подойти к устранению последствий ЧС организованно. Здесь сработает только адресный подход. И с каждым адресом ты должен отработать от и до: помочь с дровами, обеспечить стройматериалами, бытовой техникой, да просто кроватями и столами».
31 июля Союз добровольцев России и БФ «Предание» отвезли на двух машинах восемь тонн груза пострадавшим от наводнения в селах Кыкер и Тунгокочен: одежду всех размеров, бытовую технику, мебель, продукты.
На власть здесь никто не рассчитывает.
Благодарим фонд «Предание» за помощь в подготовке материала.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам
