— Похоже, этот мужчина ждет нас.

Евгений кивает на стоящего посреди тротуара дедушку: за пять лет работы зооспасатель научился сходу определять своих «клиентов» по растерянному виду.

— Это вы звонили насчет собаки?

— Да, да, она там, на пустыре, — машет дедушка.

Пес пытался проскочить в щели между бетонными плитами забора и застрял. Одна из плит стоит ровно, другая наклонилась, получился острый угол, в котором собака плотно увязла животом. Евгений кидает рюкзак на снег, надевает каску с закрепленным на ней фонарем и достает удочку.

«Это обыкновенная телескопическая удочка, которая продается в магазине рыболовной экипировки. Но на конце сделана подвижная петля, диаметр которой я могу регулировать с рукоятки. Петля не стягивается до нуля, и я не могу придушить животное в те несколько секунд, пока его достаю. Удочка — расходный материал, раза два в год покупаю новые».

Основная задача — накинуть удочку собаке на шею, затем проследить, чтобы она переступила лапами и петля прошла под грудной клеткой, и приподнять удочку. Через несколько минут собака на свободе и убегает в темноту пустыря.

Уже у машины нас догоняет тот самый дедушка и вручает две банки — с вареньем и с компотом. Евгений от подарков смущенно отказывается, но дедушка настаивает, и уходим мы все-таки с банками. Тогда же выясняется, что телефон Евгения ему дали в МЧС. Для этого Евгений раз в несколько месяцев сам звонит спасателям и напоминает о себе. Пока схема работает, но иногда дает неожиданные сбои: некоторые звонящие воспринимают его как профессионального спасателя и требуют, чтобы он приехал немедленно.

«Мне иногда приходят ошибочные звонки из других городов. Нередко звонят из Перми, однажды из Омска — находят телефон через интернет. Один раз звонили из Самары, недоразумение выяснилось, когда стали уточнять адрес вызова, и я понял, что такой улицы в Екатеринбурге нет».

Физик-альпинист

«2013 год был для меня несчастливым — умер кот, с которым мы прожили больше 10 лет. Под влиянием этих вещей я стал заглядывать на форум помощи животным. Мне припоминается, что первый подобный выезд состоялся в сентябре 2013 года, — негромко рассказывает Евгений. — На форуме была тема о том, что в какой-то яме обнаружена собака. Я, не имея понятия о том, что стану делать, поехал ее доставать и убедился в том, что голыми руками это никак не сделаешь. При мне приехали волонтеры, которые занимались таким и раньше, и с помощью веревок вытащили собаку. Я сам не участвовал, но наблюдал и втянулся в это дело».

Снаряжение Евгения для спасения животныхФото: Федор Телков для ТД

Следующие полгода физик, никогда не занимавшийся альпинизмом, тренировался самостоятельно: уходил подальше в лесопарк и забирался с альпинистским снаряжением на деревья, учился правильно страховаться. Теорию изучал по отчетам коллег — группы «Кошкиспас» поисково-спасательного отряда «Экстремум» из Санкт-Петербурга.

«Есть две основные формы помощи бездомным животным. Первая — волонтеры устраивают у себя дома передержку, это нечто вроде приюта для животных. Вторая — помощь деньгами и кормами. Ни то ни другое в моем случае не было возможно. Заработок не позволяет регулярно и мощно помогать деньгами, квартирные условия не позволяют устроить дома передержку. И я обнаружил, что есть такая специфическая ниша, где я могу быть полезным, — это спасательные операции».

На первый самостоятельный выезд Евгений отправился в апреле 2014-го и в том же году в первый и единственный раз упал. Зооспасатель сорвался с высоты пяти метров: обломилась ветка, к которой крепилась страховочная веревка. Евгений отделался переломом руки, посчитал это хорошим уроком и больше к боковым ветвям «не пристраховывался».

За пять лет работы Евгений Зенков, по его приблизительным подсчетам, съездил на 800 вызовов. В основном спасать кошек и собак, но как-то снимал с фонарей сороку, ворону и сову, а однажды пришлось ловить в подъезде истощенного ястреба-тетеревятника. За это время пришла и слава — свою вторую работу Евгений не афиширует, но коллеги из университета иногда рассказывают, что читали об очередном подвиге в новостях.

Денег за спасение животных он не берет: может только согласиться на оплату такси.

«Допустим, выясняется, что я снял животное, которое нельзя просто отпустить, а надо везти в клинику. Недавно так спасли кошку, которая сидела на крыше дома и вмерзла лапой в лед. Бывает, что люди в таких ситуациях подключаются и дают денежку, я не отказываюсь. Но не квалифицирую это как плату за сделанную работу, еду я в любом случае. Думаю, что это правильно, потому что как-то получается так, что я не делю животных на “своих”— домашних, и “чужих” — бездомных».

«Какая кошанечка»

Следующий вызов — на кошку: Евгений звонит «клиентам» и предупреждает, что будет на месте через пять минут.

«По телефону все время отвечает ребенок, задумчиво говорит он, положив трубку. — У меня за все время был только один такой случай [ложного вызова, розыгрыша — прим. ТД] и произошел он недавно, в феврале. Меня вызвали на упавшую в яму собаку, пообещали оплатить такси, я быстро собрался и приехал, но на месте никого не нашел. Звонил, писал — час, наверное, там провел, но никто так и не объявился».

Но на этот раз все серьезно — мальчик лет двенадцати встречает нас и ведет к высокой лиственнице во дворе двухэтажного общежития. Евгений сразу замечает два сверкающих глаза среди ветвей: я, как ни силюсь, увидеть никого не могу. Мальчик рассказывает, что кошка по кличке Юля и раньше забиралась на деревья, но всегда спускалась, а теперь сидит на высоте четвертого этажа со вчерашнего дня: возможно, загнала собака.

Евгений надевает снаряжение и объясняет мальчику — домашнюю кошку на улицу отпускать нельзя. Мальчик кивает.

Евгений начинает восхождение. Ему 41 год, но со стороны кажется, что он гораздо моложе; худой, невысокий, гибкий, он проворно взбирается на дерево, приманивая питомца: «Юлечка, мое солнышко, какая кошанечка». В конце концов Юля дает снять себя с дерева и аккуратно положить в мешок. Вернувшись на землю, Евгений просит отнести кошку в мешке в квартиру и только там открыть, чтобы убедиться: животное в безопасности, снова спасать не придется.

Этот случай по меркам Евгения — практически рядовой. Другое дело, если кошка застрянет в пластиковом окне, открытом в режиме форточки. Пока она висит в окне, ткани пережимаются, а когда животное вытаскивают, токсины, накопившиеся в пережатых тканях, попадают в организм, и тогда могут не спасти даже в клинике, объясняет зооспасатель.

«При таком вызове срочно вызываешь такси, добираешься как угодно, переплачиваешь — счет идет на минуты. Поднимаешься, вытаскиваешь кошку и неотложно едешь с ней в клинику, оформляешь на свой счет: если просто вынуть ее и положить на травку, все бессмысленно, она гарантированно погибнет. А уже потом разбираешься с хозяевами — иногда находятся хозяева, которые могут тебе даже возместить лечение животного в стационаре, но бывали ситуации совершенно ошеломительные, когда животное оставалось на моем попечении, потому что хозяева испарялись».

Еще чаще приходится вызволять из беды бездомных животных. Но что с ними делать потом? С Евгением в связке работают волонтеры, которые пристраивают их на передержки и ищут новых хозяев. Спасательная операция — это только картинка, большую работу проводят волонтеры, которые ищут деньги на лечение, выхаживание и содержание этих животных, говорит он.

На попечении самого Евгения сейчас пять кошек — «я их откуда-то снимал и не мог оставить». Периодически кошки пристраиваются в добрые руки, но на их месте появляются новые.

Два «ЗооСпаса»

В 2014 году Евгений примкнул к группе тех самых волонтеров, которые доставали при нем собаку из ямы, и работал с ними до лета 2017 года, а затем покинул группу и начал работать отдельно. Тогда же Зенков создал свою группу во «ВКонтакте» под тем же названием, что и у бывших коллег — «Зооспас», в каждой из групп теперь — больше тысячи участников. Но оба екатеринбургских «ЗооСпаса» конкурентами друг друга не считают, о конфликте, который привел к расставанию, говорят сдержанно.

«Спасательское сообщество существовало, конечно, до того, как я туда пришел, — говорит Евгений. — Оно не было многочисленным. Всегда был один активный спасатель, который выполнял операции, плюс группа поддержки, которая могла выручить транспортом, а также передержки, которые готовы принять внезапно появившееся животное. Имела место конфликтная ситуация в связи с разными взглядами на обращение с животными, мы сейчас немножко разделились, какая-то спасательская деятельность продолжается, на земле места много, и мы можем жить, не пересекаясь».

«Расстались, потому что пришло время, — отвечает на этот же вопрос альпинистка Наталья Мелехина, которая руководит первым “ЗооСпасом”. — Он непростой, я непростая. Но он хорошо спасает кошек, это главное. Мы без него прекрасно работаем, в нем не нуждаемся, у нас свои спасатели, но охотно переводим вызовы на Евгения, если нам некого отправить».

У себя в сообществе Евгений выкладывает подробные отчеты о своих операциях, фото и видео, раз в квартал подводит итоги. Например, за три зимних месяца снял 15 кошек с деревьев и столбов, вытащил восемь животных и птиц из вентиляционных каналов, достал пять собак из ям, помог одному голубю, умудрившемуся неловко зацепиться за ветку дерева, еще восемь случаев не расписаны — они не требовали экипировки, работал «голыми руками».

Эндоскоп, автовышка и перфоратор

«Такого, чтобы я приехал, посмотрел, решил, что ничего не могу сделать, и уехал, не было. Всегда ищу варианты. Но я всегда с большим внутренним опасением еду на вызов, когда нужно спасать животное, попавшее в вентиляционный канал в доме. Если с дерева ты, скорее всего, снимешь, а в крайнем случае можешь вызвать автовышку, то кошка в вентканале — всегда нестандартная история. Ситуации, которых я всегда боюсь, — что кошка вне границ квартиры заявителя, чтобы ее оттуда вызволить, нужно вскрывать стену в чужой квартире. А если не позволят? Пока таких случаев не было, но это всегда нервный момент. Иногда приходилось проситься в чужую квартиру и там работать перфоратором, но чаще использую другой трюк — эндоскоп».

Идею эндоскопа, с помощью которого он обследует каналы и потом вытаскивает животное, Евгений подсмотрел все в том же сообществе «Кошкиспас». Но собрал прибор сам — купил в магазине электроники камеру для систем слежения, 30-метровый видеокабель и монитор, который используют в машинах для камер заднего вида.

«В вентканал запускаю “удочку” и провожу ювелирную операцию по извлечению кошки, ориентируясь на картинку на мониторе. Спуская камеру на кабеле, можно просканировать по вертикали многоэтажный дом сверху донизу. Однажды надо было спасти котенка, который упал из квартиры на шестом этаже. Он мяукал, а особенности акустики в вентканале таковы, что его очень хорошо слышно, как будто он совсем рядом. Мы спускали камеру и в конечном счете поняли, что он оказался между первым и вторым этажом».

Едем обратно. Хорошо бы, говорит Евгений, если это последний вызов на сегодня.

«Мой отец врач, он рассказывал, что если дежурство началось неспокойно, то будут привозить пациентов одного за другим. И я заметил такую тенденцию, если два вызова в день, жди третьего. Раньше после такой операции я шел гордый, думал про себя: “Вы-то просто гуляете, а я-то животное спас”. Сейчас это рутина — даже не знаю, каким сложным должен быть случай, чтобы заставить меня гордиться собой и радоваться спасению».

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!