В час дня в субботу, 3 августа, в штабе «ОВД-Инфо» немноголюдно. Уже собралось около 17 волонтеров, они тихонько обсуждают, как лучше разбавлять кофейный концентрат из пятилитровой канистры, кому не хватает ноутбука с работающим микрофоном, как отполированы каски стоящих у метро силовиков и почему сегодня ожидается меньше задержаний, чем неделю назад. Между столами снуют вездесущие техники. Их задача — обеспечить бесперебойную связь всем отделам, которые сидят в одной большой комнате.

Разматывая скотч

Отрывая куски бумажного скотча, ребята делают себе бейджики: пишут на скотче волшебное слово «техник» и клеят на грудь или на спину. Каждый волонтер должен быстро, не тратя драгоценное время звонка, сориентироваться и «выцеплять» из окружения людей, умеющих настроить комп и устранить ту или иную неполадку. Сеть то и дело падает, поэтому действовать нужно оперативно. И техники с липучими бейджами заняты постоянно.

Для собственного удобства и для удобства волонтеров ребята тем же бумажным скотчем обклеивают столы, подписывая, кто где расположился. Вот сидит группа выпуска, отвечающая за публикацию уже подтвержденных сведений о задержанных и прочих новостей, поступающих из общей базы.

— Мы можем дать новость о том, что начали в усиленном режиме работать эвакуаторы на стоянках у метро? И что по всем каршеринговым компаниям дали негласную разнарядку не показывать возможность арендовать машину в центре?

— У тебя есть реальный спикер, на которого можно сослаться? Нет? Значит, не пишем. Мы не даем непроверенную информацию. Ищи дальше.

— Про Соболь и так все напишут, нам надо что-то свое.

— Yes, please. Could you call me back in a minute. I’ll take the laptop with skype. Thank you.

В штабе «ОВД-Инфо» (фото от 28.01.2018)Фото: предоставлено ОВД-Инфо

Руководитель группы выпуска даже не успевает записывать, какие зарубежные каналы звонят ему, чтобы получить последнюю независимую информацию.

Следующий моток скотча отмечает самую многочисленную группу — операторов горячей линии, на которую звонят потерпевшие. Они включатся все как по команде в 14:30, когда накатит первая волна задержаний. И до сих пор тихий зал вдруг превратится в улей.

— Назовите, пожалуйста, свою фамилию, имя, отчество, год рождения. Спасибо. Передайте телефон сидящим рядом с вами в автозаке. Нам важно составить список, чтобы юристы, которых мы направим к вам в ОВД, знали всех, с кем будут работать.

— Вы хотите сообщить о задержании? Но вы не в автобусе? Вас пока только подвели и вы стоите рядом? Вы не внутри? Это очень хорошо. Я пока вас не фиксирую. Будьте предельно вежливы, сохраняйте спокойствие, сообщите, если вдруг вас не отпустят.

По соседству — группа волонтеров, обрабатывающая сообщения в телеграм-боте. Первые полчаса они сосредоточенно стучат по клавишам, а потом тоже переключаются на голосовое общение.

Оператор горячей линии принимает звонок (фото от 05.09.2018)Фото: предоставлено ОВД-Инфо

— Назовите себя. Расскажите, что происходит. Я могу разместить эту информацию на нашем сайте?

— Вы уже знаете, куда вас везут? Постарайтесь, когда прибудете на место, позвонить или написать нам, мы направим защитника.

— У какого ОВД вы находитесь? У вас есть связь с вашим другом внутри ОВД? Передайте ему, что к ним направляются два адвоката.

Посередине зала — круглый стол с дежурными юристами. Сначала их всего двое, но уже к 16:00 стол будет полностью захвачен.

— Да, вы можете подписать эту бумагу, вы не обязаны, но вы можете, в ней нет ничего опасного для вас. Вы просто подтверждаете, что с вами провели профилактическую беседу. Банальная бюрократия. Им дали разнарядку, они собирают отчетность, не берите в голову. Хорошего вам дня, оставайтесь на свободе.

— Послушайте, а вы можете подключить меня к горячей линии? Пусть ребята переключают всех несовершеннолетних сразу на меня. Круто, спасибо.

— Позвоните родителям. По закону с вами ничего не могут сделать, вы несовершеннолетний, но без родителей вас не отпустят. Звоните быстрее. Удачи.

В самом углу — столик для новичков, которым поручено перезванивать тем, чей вызов по какой-то причине не прошел или слетел. И если в час дня юная программистка с синей прядью волос отвечала все больше: «Я поняла, вы просто протестировали бот. Будьте аккуратны, надеюсь, реально он вам не понадобится», то уже к трем часам она методично зачитывала ту же историю, что и все операторы: «Назовите себя. Передайте телефон сидящим рядом в автозаке. Как только поймете, куда вас везут, сообщите нам».

Акция в поддержку незарегистрированных кандидатов 3 августа 2019 годаФото: Alexander Zemlianichenko/AP/East News

К 17:00 башни-близнецы из дополнительных стульев разорены до основания. Запас наушников и резервных компьютеров истощен. Волонтеры сидят на ступенях, на полу, в душной кухоньке, куда их коллеги прибегают «пополнить ресурс», когда первая волна звонков спала. Скотч предательски кончается. Слишком много проводов, которые нужно приклеить к полу, чтобы подключить всех желающих помочь словом и делом.

Под сенью фикуса

Вся информация, которая поступает через звонки, заносится в общую базу данных. И уже с этой базой работают самые тихие герои штаба. В нише за развесистым фикусом в полутьме и почти зловещей тишине сидят аналитики штаба. Лишь изредка они перебрасываются фразами-буквами — и снова затихают.

— Там есть «сб» и есть «сп». Остальные совпадают. Пиши — Хамовники. И эту запись удаляй.

— Там то же самое, но с маленькой. Объединяй.

— Контакт есть? Давай уточним.

Именно аналитики перепроверяют ФИО и списки задержанных по автозакам, чтобы исключить из системы дублирование и предоставить адвокатам максимально точную информацию.

— Я уже не первый раз волонтерю, но аналитика — это очень сложно, — поспешно пережевывает бутерброд высоченная девушка в черном, — я попросилась обратно на горячую линию. Меня сразу заменили, там девушка опытная, так даже лучше, я думаю.

Координатор волонтеров перераспределяет роли за секунды. У каждого работника штаба есть набор инструкций на все случаи жизни. Как вести разговор на горячей линии. Как общаться в боте. Какие можно дать юридические советы в стандартной ситуации, не требующей оперативного вмешательства дежурных юристов. И так далее. Каждый заранее прошел этап удаленного онлайн-консультирования, поэтому в любой момент может переключиться на новую задачу, если, скажем, надо усилить группу, работающую с ботом.

Группа аналитики (фото от 05.09.2018)Фото: предоставлено ОВД-Инфо

— Сообщений — тысячи. Завалы надо разгребать, иначе в базе подвешиваются эти тонны неотвеченных вызовов и сообщений. У меня в прошлый раз один чувак что-то не то нажал — и от него каждые пять минут прилетала его геолокация. Я уже чуть ли не матерился, ведь все это захламляет эфир. Отвлекает, — сетует волонтер из «Мемориала».

— Очень много звонков от друзей тех ребят, которых забрали, — жалуется миниатюрная «зажигалка» с пышным хвостом вьющихся волос, — с ними вообще сложно. Непонятно, как фиксировать. Получается, что записываем одного человека в автозаке, да и то неточно. В итоге аналитикам прилетает разрозненная неподтвержденная инфа и сиди ищи, где этот человек, с кем этот человек. Не хватает системности.

— Много времени тратим на стандартные разъяснения, — подтверждает еще один волонтер горячей линии. Ему к 50, людей его возраста тут не так много, в основном ребята 20—30 лет. — С одной стороны, хорошо, что так много новых лиц. А то ходил на митинги как на тусовку для своих. Сплошные знакомые. Сейчас много новых лиц, новых имен. Но плохо, что они не читают наши инструкции. Понятно же было, что будут задержания. Ну так подготовься, почитай заранее, как себя вести. В состоянии паники сложно собраться. Сложно услышать, что я говорю. Часто повторяю по несколько раз одно и то же.

Красный маркер

В отделе координации юридической помощи до 15:00 тихо. Сотрудники курят на улице, выясняя, кто уже на подъезде, а кто еще только приближается к городу. Алла Фролова, руководитель штаба, выдает помощнице два маркера.

— Ну что? Понеслась? Что у нас? Пиши — Хамовники. Восемь человек. Два малолетки. Кто у нас по таблице хотел в Хамовники? Маш, да, Хамовники возьмешь? Давай, выезжай. Списки? Сейчас все будет.

Алла Фролова (фото от 05.09.2018)Фото: предоставлено ОВД-Инфо

Фразу «Сейчас все будет» Алла повторяет минимум раз в минуту. Телефон постоянно на зарядке, иначе выключается. Гарнитура в ушах — и сложно уследить, когда разговор с коллегами перетекает в разговор по телефону. Лист флипчарта постепенно заполняется мелкими черными буквами. Порядковый номер, ОВД, количество задержанных, имя выехавшего адвоката (от «ОВД-Инфо» или от других дружественных правозащитных проектов). Чаще — имена двух адвокатов. Много несовершеннолетних задержанных, которым нужен отдельный адвокат.

— Пусть адвокат выходит с ними на связь любыми способами. Скажет, чтобы звонили родителям. Без родителей его все равно не допустят с ними работать.

— Вот, кстати, неправда. Мы можем…

— Мы не можем. Мы не знаем, что думают родители. По закону адвокат работает с представителем. Мы должны себя обезопасить. Иначе некому будет им всем помогать.

Список ОВД на флипчарте переваливает за дюжину. Рядом с первыми тремя строчками появляются красные пометки. Несовершеннолетние. Избитые.

— Хорошо пишешь, — хвалит помощницу Алла, — и все видно, и убористо. Вдруг повезет, одним листом сегодня обойдемся?

— В Хамовниках «Крепость».

— Ну началось.

Рядом с красными пометками вырастает частокол из восклицательных знаков. «Крепость» — официальный план, который силовики вправе объявить, если ОВД находится под угрозой. Никакой угрозы, конечно же, нет, но операция объявлена, а значит, адвокатов к задержанным пускать не будут.

— Весело вам с нами, девушка? А это еще даже не начало. Это мы так — на тряпочках тренируемся.

Алла снова курит и грозно ругается в телефон:

— Давай мы вообще мой личный телефон на сайте повесим. Пусть все звонят, ага. Тогда мы точно никому не поможем, пока я буду с эсэмэсками разбираться.

А ведь сегодня еще относительно «спокойно».

Акция в поддержку незарегистрированных кандидатов 3 августа 2019 годаФото: Tatyana Makeyeva/Reuters/PixStream

— Я ждала, что будет меньше задержаний, чем 27-го, — говорит мне Фролова, — тогда брали количеством, а теперь качеством. И дело не в несовершеннолетних или избитых. Дело в «рецидивистах». После 27-го завели уголовку. И как только в ОВД появятся те, кто участвовал на прошлой неделе, начнутся допросы.

— СК в Хамовниках.

— Ну вот, я же говорила… Ребята, готовьтесь, СК поехал. Сейчас будет весело. Работы на всех хватит. Сейчас позвоню в СПЧ, пусть попробуют «подвинуть» «Крепость».

Восклицательные знаки обводятся жирными кругами там, куда выехал СК. Красный маркер на листе флипчарта побеждает черный. Количество ОВД доходит до 30. А в 19:00 их станет уже 40, причем последние будут записаны на новом листе. Одним не обошлось, как ни надеялись.

«Оставайтесь спокойны. Мы с вами»

— Новых данных уже почти не поступает на часах около пяти), сейчас мы уже выясняем дополнительную информацию. Как ведут себя сотрудники полиции, следователи. Говорят, в Люблине грозились пальцы отрубать, если задержанные откажутся сдавать отпечатки.

— Мы не даем никаких цифр в эфир, если они не подтверждены, — кричит руководитель группы выпуска. — Так что там с «пальчиками»? Какой маме следователь звонил? Откуда у них номер? Угрожал? Ничего не пишем, пока не подтвердим. Малолетку нашли? Нет? Так и не выходит на связь? Маму кто-то успокоил? Может, психолога подключить?

— Есть ли у вас еще информация, которую вы бы хотели нам сообщить? Мы можем печатать это на сайте со ссылкой на вас? Большое спасибо. Оставайтесь спокойны. Адвокаты у вас под дверью. Мы рядом.