Трое молодых мужчин в компании пяти маленьких девочек гуляют по летному полю в окрестностях Калининграда. Самая крошечная — Сонечка — бегает по траве, радостно вскрикивая и ища глазами Александра, который ходит за ней по пятам. 

Саша рассказывает, что жена тоже собиралась отправиться с ними смотреть на самолеты, но он напомнил, что она хотела отдохнуть, и уехал с Сонечкой вдвоем.

Четверо девчонок постарше обследуют суровый самолет Ан-2, припаркованный в стороне. Близняшки Зоя и Соня просят папу Влада поднять их, чтобы потрогать винт, но покрутить его не получается. Маша в костюме Моаны (папа Добромир подарил на недавний день рождения) и ее младшая сестра Василиса, точь-в-точь похожая на нее, скачут рядом. 

Где-то через час та же компания ловит кузнечиков на лужайке возле Преголи — тихой реки, протекающей сквозь столицу региона. Василиса так увлекается разглядыванием рыб в речке, что промахивается мимо камня и ставит ножку прямо в воду.

— Давай я тоже намочу ноги, смотри, — говорит Добромир, чтобы Василиса перестала плакать.

— Я тоже хочу, тоже хочу! — кричит Маша и забегает в воду в резиновых тапках.

В конце встречи все усаживаются на пригорке, чтобы сделать общую фотографию. На переднем плане папы с дочерьми, на заднем — река, уходящая в сторону города.

«Справа море, а слева высокий берег»

«Папа на берегу» — инициатива, которую запустил в Калининграде местный активист Влад Денисов, отец близняшек Зои и Сони. Ему 30 лет, за плечами у него айтишное образование и много лет работы в отрасли, но с рождением дочерей почти три года назад он кардинально пересмотрел свою жизнь.

Сейчас его проект — это регулярные встречи отцов, на которых они могут пообщаться друг с другом, обсудить проблемы отцовства, а дети — лучше узнать свой регион и интересно провести время вместе с папами. На «самолетной» встрече отцам практически не удалось вдумчиво поговорить, поэтому Влад решил разделить эти два направления: воскресные встречи будут посвящены общению с детьми, а для серьезных разговоров он будет устраивать специальные мероприятия, в том числе с психологами.

— Когда еще задумывал концепцию, как это все должно выглядеть, первое, что приходило на ум, — это прогулки отцов с детьми по разным отрезкам нашего побережья. Тут и поход, и разговоры в движении, и наблюдения за природой. Дети не разбегутся, так как справа море, а слева высокий берег, — объясняет Влад в своем инстаграме. — Регион у нас с морской тематикой, для детей факт возвращения отца с рейса — это событие! За ним следуют рассказы, подарки и подбрасывания вверх. Так и тут хочется сделать эти встречи просто приятным воскресным времяпрепровождением для тех, кто за неделю соскучился по детям.

Первая встреча прошла всего месяц назад, на нее пришли пятеро отцов, откликнувшихся на пост Влада в инстаграме. Отклик достаточно большой для скромного аккаунта Влада, в котором всего четыре сотни подписчиков. Большую часть людей, пишущих ему о своем желании принять участие во встречах, он не знает лично. В основном это знакомые знакомых и родители воспитанников частного детского сада, в который Влад недавно устроился работать.

Один из участников «Папы на берегу» дизайнер общественных пространств Антон Бессонов говорит, что сразу загорелся идеей Влада создать сообщество отцов, потому что сам давно размышляет о проекте, который бы искоренял традиционные стереотипы о мужчинах. То, что детьми должна заниматься только женщина, как раз такой популярный и очень вредный, по мнению Антона, стереотип.

— Сейчас нет возможности влиять на изменения общества какими-то демократическими путями, — говорит Антон. — И поэтому нужно растить маленькие локальные сообщества. Сейчас это единственное пространство контроля, другие варианты политизированы и всячески не поощряются ни государством, ни обществом. Поэтому мы просто собираемся, грубо говоря, по кухням и говорим: я хочу хорошо проводить время с детьми и передавать им какие-то ценности, давайте съездим вместе покатаемся на сапах, например.

«Встречал обвинения, что я типа лентяй»

Работа в детском саду такая же редкость для российского мужчины, как и декретный отпуск. Подавляющее большинство сотрудников этих детских учреждений — женщины, среди которых, например, мама Влада. Она работает в государственном детском садике уже пару десятков лет и, когда узнала, что сын устроился на подобную должность, в сердцах сказала, что это работа для неудачников. Но для Влада работа с детьми стала продолжением долгих внутренних процессов, запущенных еще до рождения Зои и Сони.

В юности Влад просто «жил приличной жизнью», встретил Настю — будущую жену, понял, что это всерьез и надолго. Через несколько лет после знакомства пара оформила отношения, а в 2018 году родились близняшки Зоя и Соня.

На тот момент Влад оставил карьеру в IT ради семейного бизнеса по продаже сладостей, который он пытался строить вместе с Настиными родителями. Перспективы казались заманчивыми, но дело не пошло. Во время беременности жены и в первые месяцы после рождения близняшек Влад занимался далекой от своей профессиональной сферы логистикой, а в действительности — развозил по магазинам и разгружал товары.

Настя сидела с детьми и параллельно трудилась на удаленке как копирайтерка и SMM-специалистка. Постепенно стало ясно, что ее работа для семьи гораздо ценнее и эффективнее, у Влада же, наоборот, наметился кризис, в том числе связанный со здоровьем.

— Когда была зима девятнадцатого года, я увидел, что Настя начинает раскрываться. У нее было очень долгое плато в карьере, а тут все начало меняться, — говорит Влад. — Потом встречал обвинения, что я типа лентяй, отправил жену работать, сам не хотел. Мне кажется, я просто сделал хороший поступок и дал ей то, что она хочет, а сам успокоился и закончил эту гиблую рабочую историю.

«Было похоже на армию»

Весной девятнадцатого года Влад перенес операцию на ноге, вызванную тяжелым физическим трудом, и окончательно остался дома — ухаживать за близняшками. Он проводил с дочками целые дни: кормил, гулял, занимал их время — делал все то, что обычно делают мамы в декретном отпуске. Обеспечением семьи занималась Настя — она продолжила строить карьеру и стала активисткой Калининградского движения «Феминитив», за деятельностью которого давно следила. Этот аспект жизни тоже отнимал много ее времени.

В неформальном декрете Влад провел около года. Говорит, что это было похоже на армию и, если бы он не служил, вряд ли бы смог справиться с однообразным расписанием. В общей сложности его сил хватило примерно на год — в точности как на срочной службе. А к началу 2020-го он почувствовал, что «зачухонился», забыл, как общаться со взрослыми людьми, и стал приносить дочкам меньше пользы. 

С наступлением пандемии Влад снова вышел на работу — в привычную сферу IT. Это время они с Настей вспоминают как «ад на земле», когда оба супруга работали из дома, поочередно запираясь для переговоров по зуму в ванной.

— Тогда была пандемия, и все понимали, что многие люди оказались в такой ситуации, — говорит Настя. Зато к этому моменту они практически окончательно «смыли разницу между мамой и папой», разделив домашние дела и уход за детьми поровну.

Опыт осознанного отцовства и Настина деятельность в «Феминитиве» стали одними из причин, по которым Влад начал размышлять о создании своей — отцовской — инициативы. «Папу на берегу» он придумал в конце прошлого года, а спустя несколько месяцев подвернулась и новая работа — в том самом детском саду.

«Кем разбавлять, как не мужчиной»

— Настя увидела пост в инстаграме, там искали мужчину-куратора, который любит играть в футбол, ходить в походы, — вспоминает Влад. — Они целенаправленно искали парня, потому что поняли (это не сексизм), что с женской точки зрения дается какая-то однобокая картина мира. То есть дети с трех лет до семи находятся в крылышках женщин, а потом идут в среднюю или еще какую-то школу и сталкиваются с реальностью, что есть еще какие-то другие люди. И они хотели разбавить этот коллектив. Ну и кем разбавлять, как не мужчиной.

Комментарии про педофилов под постом о вакансии Влада не испугали: он пришел на собеседование и почти сразу устроился на работу. Только после этого выяснилось, что Настя, сбрасывая ему вакансию, просто пошутила. Она и сейчас говорит:

— Думала: двое детей — это много, а шестнадцать (именно столько у Влада в группе) — я бы сошла с ума, кажется.

А Влад доволен: с детьми ему очень комфортно, к тому же они сразу прониклись к новому куратору. Он же получил возможность, как сам говорит, узнать, что его ждет, когда близняшкам будет пять-шесть лет, как воспитанникам группы в саду. Здесь ему важно реализовать свой жизненный опыт, показать на личном примере, что мужчина — это не просто уставший после трудной работы человек, но и тот, кто любит путешествия и походы, занимается спортом, может повеселиться и поиграть, ведет здоровый образ жизни.

— По идее, мы должны быть такой семьей с Владом, которая на 100 процентов чувствует себя неуверенно и плохо, — рассуждает Настя, — потому что Влад любит детей, он любит проводить с ними время и работает в детском саду. А мне нравится работать, я не уделяю время дому так, как хотелось бы обществу. То есть, наверное, обществу бы хотелось, чтобы я на 100 процентов была погружена в домашние дела, и, когда так не происходит, у меня должно возникать чувство вины.

Но на чувство вины времени не остается: Настя много работает, развивает соцсети компании, которая занимается дополненной реальностью. Днем с детьми ей периодически помогает няня, вечером Влад возвращается к жене и двум дочкам от шестнадцати детей в детском саду. А в выходные — по крайней мере раз в две недели — он берет Зою и Соню на встречи «Папы на берегу».

— Домой прихожу, Настя уходит дорабатывать свой день, — рассказывает Влад. — То есть я нагулялся с детьми в саду, прихожу домой, мы снаряжаем детей, и я иду с ними еще часик-полтора по округе ходить, потом я прихожу домой и укладываю их. Если бы у меня была какая-то одинаковая работа изо дня в день, я не знаю, как бы я справился, но за счет того, что там работа разнообразная, это, видимо, как-то вытягивает.

«Ситуация дисбаланса»

Вытягивает и «Папа на берегу». Пока это совсем небольшое, но «искреннее», как говорит Антон Бессонов, сообщество, которое считает важным нормализовать роль отца в социуме.

— Я, честно, не понимаю, почему для мужчин есть там клубы страйкбола, есть еще какие-то клубы, а клуба пап нет, — говорит Влад, когда мы едем с ним и Настей на их огромном фургоне забирать Зою и Соню от бабушки и дедушки.

— В идеальном мире мужчина и женщина на равных, они несут равную ответственность за общих детей, общий быт, в эти процессы должны быть включены все, — добавляет Настя. — А когда кто-то откуда-то выключен, происходит ситуация дисбаланса. И часто в семьях так происходит, что у мужчины номинальная роль добытчика, который должен обеспечивать семью, а женщина должна заниматься воспитанием детей. 

— Поэтому к нам и приходят папы с детьми детсадовского возраста, — объясняет Влад. — Они видят, что отцы взаимодействуют с другими отцами, спокойно общаются, никто не пьет, занимаются какими-то полезными делами и другие отцы тоже включены в работу со своими детьми.

— Компания у нас разнообразная, и это классно, — говорит Антон Бессонов. — Все папы разные, поэтому пространство диалога будет расширяться внутри сообщества по мере того, как оно будет расти. 

В дальнейшем Влад планирует развивать инициативу по примеру «Феминитива». Устраивать для пап встречи с психологами, круглые столы, семинары со специалистами, искореняя «токсичную маскулинность», которая зачастую лишает детей их отцов, так как они заняты исключительно работой.

— Пока это группа, которая собирается и обсуждает свои проблемы, волнующие мужчин в контексте отцовства, — говорит Настя. — Мне кажется, не нужно смотреть на этот проект как на что-то, что решает проблему дисбаланса, — это совсем не про это. Просто есть отцы, которые хотят проводить время со своими детьми и хотят, чтобы другие отцы делали то же самое. Своим клубом они показывают другим, что это нормально.

Материал создан при поддержке Фонда президентских грантов

В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.

В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!