После погрома
Надежда в слезах сама попросила забрать детей в приют. Их дом оказался непригодным для проживания после пьяного дебоша отца семейства
Муж в пьяном угаре разгромил дом, пока Надежда была на заработках, а дети гостили у тети. Все, что можно было продать, сдать на металл и пропить, он из дома вынес. Вырвал из стен проводку, разобрал забор, холодильник, плиту, телевизор. Вернувшись, Надя в ужасе замерла на пороге. Из разбитого кухонного окна, стыдливо прикрытого клеенкой со стола, сильно сквозило. Еще два окна ощерились острыми осколками черных провалов. Она прошлась по дому, машинально сгребая ногой в один угол пустые бутылки. Присела на угол заваленного мусором дивана.
Ситуация безвыходная. Надвигается зима.
Детей от сестры привезти некуда и оставить надолго тоже невозможно. На новую проводку и ремонт нужны большие деньги. В их поселке столько не заработать и за год.
Надежда в слезах написала заявление с просьбой на время забрать детей в приют.
Нелюбовь
— Спать ложился — забор был. Утром в окно смотрю: лежит, — жаловался Наде сосед.
Разгром собственного дома — не первый заход Николая собрать на выпивку сдачей в металл имущества. В первый раз пострадали два соседских забора и лицо горе-металлосборщика. Один из соседей застал Николая прямо на месте преступления — за выдиранием железных столбов. Полицию вызывать на стал. Разобрался сам.
Надя к тому моменту уже устала терпеть запои мужа и тянуть все на себе, подала на развод и выставила мужа из дома. Тот обещал бросить пить, устроиться работать, помогать с детьми, давил на жалость. Дети просили за папу, и Надя простила и пустила обратно, понимая, что чуда ждать не стоит.
Детей в семье четверо. Насте сейчас тринадцать, Валере одиннадцать, близняшкам Олесе и Ксюше только исполнилось семь.
Надежда признает, что жили они всегда непросто. В отношения с будущим мужем она бросилась от отчаяния. С разбитым сердцем. Ей тогда было семнадцать. Любимый обманул и бросил ее беременной. Одну, без родных, без дома, без поддержки. В общежитии колледжа. Ее пугали, что ребенка отберут сразу в роддоме, потому что она несовершеннолетняя.
Когда соседка по комнате познакомила ее со своим старшим братом и Надя заметила интерес к себе с его стороны, тут же вцепилась в едва зарождающиеся отношения. Николай казался таким надежным, адекватным, серьезным. Позвал замуж. Надю хорошо приняла его мама. Поначалу девушка почувствовала, что наконец-то она обрела ту самую семью, которой ей так не хватало с самого детства. Дочкой ее не попрекали, не кивали, что чужая, радовались, когда через полтора года родился Валерик. Надю немного смущало, что всю семью тянет на себе свекровь, бегая с одной работы на другую, а муж нигде постоянно не работает и пропадает с друзьями. Но в полной мере все прелести семейной жизни со своим мужем она ощутила, когда они переехали от свекрови. Купили на материнский капитал дом на окраине поселка и стали обживаться. Тогда они ждали младших дочек. Наде хотелось уюта и тепла. Дом требовал ремонта. Муж нашел самый простой способ решения всех проблем — запил. Да, он немного помогал с детьми, мог с ними остаться на несколько часов и даже сварить им суп. Но больше времени проводил с друзьями, приходил домой пьяным. Надя плакала, ругалась, уговаривала лечиться. Но ничего не менялось.
Тогда после случая с соседскими заборами Надя довела свою угрозу до конца — оформила развод. Но ситуация не изменилась. Муж уходить не хотел. Ей с четырьмя детьми податься тоже было некуда. Иногда она уезжала жить в деревню к сводному брату. Или оставляла на несколько дней детей у сестры, когда появлялась возможность подработать.
Вот с такой подработки на Нелидовском ДОКе она и вернулась осенним вечером к разгромленному дому. Разбитые окна, сгоревший стол на кухне, вырванная с мясом из стен проводка, горы мусора, сломанная мебель. Надя в бессилии просидела час на пороге, понимая, что жить им теперь с детьми негде. История повторялась.
«Такая же, как мать»
Беззаботным детство Нади не назовешь. Она сама выросла в не очень благополучной семье. Мама крепко выпивала, гуляла и больше думала о своих удовольствиях, чем о детях. Родители постоянно ругались. Когда Наде было девять, мать родительских прав лишили. Дети остались с отцом и бабушкой. Дома стало спокойнее. Мама иногда приезжала их навещать, снова ругалась с папой и уезжала в деревню — в свою новую жизнь и новую семью. Надю с сестрой растила бабушка. Наде было двенадцать, когда бабушки не стало. Через год от тяжелой пневмонии умер отец. Детей забрали в приют. Тот же самый, где спустя годы оказались и ее дети.
Дом Надежды, Тверская областьФото: Василий Колотилов для ТД
— Ирония судьбы. Я так боялась, что с моими детьми случится то же, что и со мной в детстве, и это произошло.
После развода Надя нашла временное жилье, надеялась, что справится со всем сама, восстановит дом и все у них наладится. Но было очень тяжело. Муж сразу сказал, что платить алименты не будет, ему все равно — «пусть сажают».
— В поселке я зарабатывала девять тысяч. Уехать на заработки с детьми на руках никуда не могла, одних их не оставишь. Когда почувствовала, что не справляюсь и вот-вот мы начнем голодать, пошла посоветоваться в приют, могут ли дочки и сын временно пожить у них. Не видела другого выхода. Думала, буду забирать их в свои выходные. И постепенно смогу накопить на ремонт.
Надя слышала, как за спиной кто-то шушукался: «Такая же, как мать». Ее помнили тут еще девочкой-сиротой. Но социальный педагог приюта Людмила Владимировна ее поддержала: «Мы твоим детям как бабушки, раз тебя вырастили». Велела приводить дочек, не рыдать, а взять себя в руки и работать.
Разлуку с младшими Надя переживала очень тяжело. Корила себя, что не справилась, что никчемная, что не может быстро заработать на ремонт. Пыталась найти заработок побольше. В Твери, во Ржеве, несколько месяцев работала на складе в Подмосковье. Потом устроилась на пилораму — 700 рублей за смену.
— Это был какой-то беспросвет. Ничего не получалось, — честно признается Надежда. — Я понимаю, что по меркам большого города наш ремонт — это ерунда. Четыре окна, проводка, пара кроватей, холодильник. Но для нас это большие деньги. С зарплаты в двенадцать-пятнадцать тысяч копить на ремонт очень сложно. Надо же еще и жить на что-то.
После очередного неудачного похода в опеку в попытках вернуть детей Надежде снова предрекали, что теперь-то все уже, не выберется. Но она никого не слушала и продолжала бороться. Прошлым летом заработка хватило провести новую проводку, купить плиту и холодильник. Надя сама, по картинкам в интернете, перебрала и починила печку. Разбитые окна на время заколотила фанерой, чтобы не дуло. И Настю с Валерой вернули домой. Но условия жизни для близняшек все еще считали непригодными. Не хватало отдельных спальных мест, детская была похожа на склад, в списке обязательных работ оставалась замена окон.
Снова вместе
Младшие оставались в приюте. Начались пандемия и карантин. Весь год у Нади с дочками не было возможности даже обняться, виделись только через окно. И каждый раз Надя уходила в слезах, понимая, что младших дочек она может совсем потерять. Было очень страшно. Она чувствовала, что устранять все замечания опеки будет еще очень долго. Просто не хватает на это денег. Олеся с Ксюшей провели в приюте еще почти год, пока у Нади неожиданно не появились помощники.
Надежду с детьми, как и десятки других семей в Тверской области, из коммунального ада спас благотворительный фонд «Константа». Когда в районной опеке увидели, что Надя одна будет восстанавливать дом еще не один месяц и все это время она и Ксюша с Олесей так и будут рыдать, глядя друг на друга через окно, сотрудники службы сами позвонили в «Константу» и попросили помочь поменять окна. Но одними окнами помощь не ограничилась. Фонд помог отремонтировать и обставить комнату для девочек и привез всю необходимую мебель. Теперь у всех в семье есть свое спальное место.
— Очень жаль, что нам не позвонили сразу, как только Надежда привезла детей в приют из-за того, что после погрома они не могли жить дома, — говорит Елена Камышова, куратор «Константы» по работе с семьями. — Мы бы подключились два года назад, и близняшки не провели бы так много времени без мамы.
Фотографии в доме НадеждыФото: Василий Колотилов для ТД
Благотворительный фонд «Константа» единственный в огромной Тверской области оказывает комплексную помощь семьям с детьми в кризисной ситуации. Часто черта между семьей благополучной и семьей на грани изъятия детей очень тонка. Потеря работы, пожар, развалившаяся печка или погром в доме, как случилось у Надежды, — и у малообеспеченной семьи уже не хватает собственных ресурсов, чтобы самим выбраться из кризиса. Очень важно вовремя подставить плечо и помочь сохранить семью, чтобы дети росли дома.
В конце июня Ксюша и Олеся вернулись домой. Поначалу вели себя настороженно. Мама и дочки фактически знакомятся заново.
— «Мамочка, мы вас любим», — они мне такое сказали в первый вечер дома, когда я укладывала их спать, я расплакалась. Поначалу они меня почему-то называли на «вы». Но уже через пару недель освоились, стали баловаться вместе с Валерой и вести себя как обычные домашние мамины дочки, — улыбается Надежда, глядя, как близняшки, прижавшись друг к другу, увлеченно играют в телефон.
В сентябре девочки пойдут в первый класс. А Надежда уже договорилась перейти работать с пилорамы в школу уборщицей, чтобы быть с детьми всегда рядом. Эта история научила ее тому, что помощь может прийти тогда, когда ее совсем не ждешь, нельзя опускать руки и нужно биться за своих детей до конца.
«Константа» поддерживает сотни семей с детьми, которые оказались в кризисе. Оказывает юридическую, психологическую и гуманитарную помощь, привозит продукты, помогает собирать детей в школу. Большинство подопечных фонда живет в сельской местности в отдаленных районах. Пожалуйста, поддержите работу команды фонда. В каждой новой печке, залатанной крыше и восстановленном после пожара доме есть и ваш вклад. Это шанс для ребенка на безопасную комфортную жизнь дома в семье. Олеся и Ксюша уже дома.
Вы можете им помочь
Помогаем
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
