«Источником экстремизма является восставший ангел — Сатана»
В ноябре 2021 года жителя Владивостока Дмитрия Бармакина признали невиновным в организации деятельности экстремистской организации. Он стал первым последователем «Свидетелей Иеговы» (признаны Минюстом РФ экстремистской организацией), оправданным по статье 282.2, которую чаще всего применяют против них. Иеговисты надеялись, что такое решение суда станет началом серии оправдательных приговоров, но этого не случилось. 8 апреля апелляционный суд отменил приговор. «Такие дела» несколько месяцев следили, как развивалась история «первого оправданного свидетеля»
До заседания апелляционного суда три недели. На улице, заполненной людьми, Дмитрий и Елена Бармакины единственные, кто до сих пор носит маски. На нем — обычная одноразовая. На ней — черная, расшитая бисером, красивая.
«Бог от нас ожидает, что мы будем серьезно относиться к нашей жизни, потому что он подарил нам ее. Если мы к ней серьезно относимся и власти говорят: “Носите маски” — мы носим. Я езжу на работу в маске, а весь автобус — без, может, только пожилые», — говорит Дмитрий.
Заходим в кафе японской кухни. На Дмитрии застегнутая на все пуговицы отглаженная рубашка. «Когда мы общаемся с людьми, одежда показывает наше отношение», — поясняет мужчина.
Перед тем как приступить к «бизнес-ланчу», супруги молча склоняют головы — молятся. Дмитрий рассказывает, как идет подготовка последнего слова для апелляционного суда. Он уже «давненько накидывает материал, что-то убирает, добавляет». Выступления верующих в судах обычно красноречивы и полны отсылок к Библии. Например, Бармакин на прошлом заседании, которое, ко всеобщему удивлению, закончилось оправдательным приговором, среди прочего сказал, что самый первый экстремистский призыв озвучил дьявол: призвал Адама и Еву восстать против Бога.
«Источником экстремизма является восставший ангел — Сатана. Поэтому, если бы я организовал деятельность экстремистской организации или имел экстремистские мотивы, я действовал бы на руку Сатане. А это для меня немыслимо! Ведь таким образом я бы предал Бога».
Экстремисты не пускают в рай
Дмитрий узнал, что в глазах государства он экстремист, в начале седьмого утра в субботу 28 июля 2018 года: в квартире 92-летней бабушки Елены, к которой супруги приехали в Находку помочь по хозяйству, раздался звонок. Открывать пошла Елена.
Дмитрий вспоминает, как его, сонного, стащили с кровати на пол и спросили: «Бармакин?» Кроме этого момента и того, что Елену толкнули и обездвижили, когда она открыла дверь, «физических актов проявления» к ним не было. Вещи брали и складывали на место, осматривали помещения по очереди, с бабушкой вели себя «корректно».
«Она же никогда в жизни не видела вот это все: в сапогах, в масках. Бабулечка сказала потом: “Как будто я кино смотрела”», — смеется Елена.
Суд постановил отправить Дмитрия в СИЗО. В общей сложности он провел там 447 дней. Бармакин говорит, что сокамерники очень удивлялись, когда он называл им преступление, в котором его обвиняют, — «организация деятельности религиозной организации, в отношении которой судом принято решение о ликвидации в связи с осуществлением экстремистской деятельности». Тогда в России только начинали массово судить «свидетелей Иеговы».
К настоящему моменту, по данным сайта «Свидетели Иеговы в России», уголовные дела возбудили против 620 «свидетелей». Согласно ежегодному докладу информационно-аналитического центра «Сова»Некоммерческая организация включена в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента «Неправомерное применение антиэкстремистского законодательства в России в 2021 году», «свидетели» — первые по числу фигурантов уголовных дел о продолжении религиозной практики. Директор центра Александр Верховский говорит, что, хотя в России уже много организаций признано экстремистскими, дел против «иеговистов» возбуждено, наверное, больше, чем против участников всех остальных вместе взятых.
Признавать экстремистскими сначала брошюры, а затем отдельные региональные организации за то, что они этими брошюрами пользовались, начали в 2009 году.
«Брали тексты довольно случайные, брошюр много у них разных. Там находили элементы экстремизма, например утверждение, что другие религии хуже и их последователи, не знаю, пойдут в ад, а “свидетели Иеговы” — в рай. Это интерпретировалось как утверждение неполноценности или превосходства людей по отношению к религии. А то, что это можно найти более-менее в любых религиозных текстах, никого не смущало», — рассказывает Александр Верховский.
В 2017 году был ликвидирован «Управленческий центр “Свидетелей Иеговы” в России» и все 395 местных региональных организаций (МРО), потому что в состав центра входили ранее признанные экстремистскими МРО (по мнению «свидетелей», они были самостоятельными юридическими лицами, объединенными с центром общей «верой». — Прим. ТД), центр ввозил в страну и распространял литературу, признанную экстремистской, на его сайте были выложены экстремистские материалы.
В СМИ широко освещали отказ «свидетелей Иеговы» от переливания крови и ее компонентов. Об этом упоминается и в ряде региональных судебных решений, хотя сам факт не может служить причиной для признания организации экстремистской.
Идеальные другие
Почему именно «Свидетели Иеговы» привлекли такое внимание правоохранителей, не совсем очевидно. Они аполитичны: не вступают в партии, не голосуют на выборах, но и не критикуют действия властей, потому что Библия предписывает уважать власть имущих. Существует мнение, что их запретили как организацию, конкурирующую с Русской православной церковью. Александр Верховский думает, что одной из причин могла стать непопулярность религиозного течения, за которое мало кто захочет вступиться.
«У них американский центр, что выглядит подозрительно, но не у них одних. Что действительно делает их довольно особенными — это большая организация, которая не хочет общаться с властями. Зарегистрировались, платят налоги — на этом общение заканчивается. Власти наши такого не любят. Это представляется им подозрительным. А они не идут на контакт по религиозным убеждениям. Считают, чтобы спастись, нужно держаться подальше», — рассуждает Верховский.
Религиозное течение зародилось во второй половине XIX века в США как одно из ответвлений протестантизма. «Свидетели Иеговы» верят в скорый конец света, во время которого спасутся только праведники, и в единого Бога — Иегову. «Свидетели» отрицают христианское учение о Троице, Христа не считают Богом, но почитают. День его смерти — единственный праздник, который можно отмечать.
В нацистской Германии «свидетелей» отправляли в концентрационные лагеря из-за отказа идти в армию и выполнять любую работу для военных нужд, вступать в партийные организации, отдавать детей в Гитлерюгенд, вывешивать на домах нацистские флаги и из-за связей с центром организации в США.
В 1950-х годах в СССР восемь с половиной тысяч «иеговистов», живших в Украинской, Белорусской, Молдавской, Латвийской, Литовской и Эстонской ССР, за «антисоветскую деятельность» выслали в Сибирь. Но вероучение благодаря этому только распространилось по Советскому Союзу.
Официальную регистрацию в России «Свидетели Иеговы» получили в 1991 году. Спустя пять лет депортированных при советской власти верующих реабилитировали и признали жертвами политических репрессий. По подсчету «свидетелей», к моменту запрета деятельности организации уже в новом тысячелетии в стране было 175 тысяч их последователей.
Сивульский комментирует: «Когда нас запретили, мы говорили, что это коснется не только нас. Других тоже: и религиозных организаций, и общественных. Смотрите, так и происходит. “Мемориал”Некоммерческая организация включена в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента пытаются запретить (в декабре 2021 года Верховный суд России ликвидировал Международный МемориалНекоммерческая организация включена в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента , интервью было записано до вынесения решения. — Прим. ТД). Всё по этой схеме».
«Были переживания, что они не разберутся»
Дмитрий Бармакин рассказывает, что заинтересовался религией еще школьником в восьмидесятые, когда в СССР внезапно хлынули всевозможные вероучения. Размышлял: Бог — нечто вездесущее или определенная личность, может ли он влиять на то, что происходит в мире, если вокруг царит бардак? Когда служил в армии, узнал о «свидетелях», начал молиться, обращаясь к Иегове.
Все это происходило в Крыму — Дмитрий родился и жил там до 2016 года. В это время на другом конце страны — в Находке — Елена тоже начала интересоваться вопросами происхождения мира и жизни после смерти.
В конце девяностых Елена переехала в Украину, приняла крещение, а в начале 2000-х познакомилась в Бахчисарае с Дмитрием. Он участвовал в библейской постановке, которую «верующие» показывали для друзей. К тому моменту Дмитрий уже стал старейшиной — у «Свидетелей Иеговы» нет священников, но духовно зрелые мужчины, которые хорошо знают Библию, становятся старейшинами. Это неофициальная должность, и они не получают денег.
«Задача старейшины — духовная поддержка. Старейшина — это человек, который старается глубже вникнуть в Библию, размышляет и применяет ее в своей жизни. К нему идут, чтобы он подсказал, как лучше применять Библию в той или иной ситуации», — объясняет Дмитрий.
«Религия» не поощряет романтические отношения, которые в итоге не приведут к свадьбе, поэтому Бармакины долго приглядывались друг к другу. Даже когда Елена уже была «в статусе невесты» и помогала ухаживать за отцом Дмитрия, у которого был рак легких, она ни разу не оставалась у них дома с ночевкой — уходила поздно вечером и возвращалась каждое утро.
«Он (отец) все говорил: “Че ты ходишь куда-то? Спи в той комнате”. Я говорю: “Я не могу, мы не женаты”. Он такой: “Ну че в этом такого?” А я: “Я по Библии, людям говорю, что мы должны быть нравственно чистыми, как я буду в вашем доме спать?”» — вспоминает Елена.
Пять лет назад семья переехала в Приморье, потому что здесь у Елены остались «мама-сердечница» и бабушка, сломавшая шейку бедра. Супруги поселились в региональном центре — Владивостоке, где легче найти работу. Муж пошел на предприятие, производящее строительные материалы, оператором ЧПУ — он очень любит наблюдать за тем, как станок выводит узоры на материале. Елена устроилась в фотостудию. Бармакины нашли во Владивостоке английское собрание «Свидетелей Иеговы» — встречи там проходили на английском. Елена говорит, что хотела бы ходить на встречи, где говорят на испанском — она учила этот язык, — но в городе такого не нашлось.
После того как вместе с остальными закрылась Владивостокская межрегиональная организация «Свидетелей Иеговы», в жизни Дмитрия, по его словам, мало что изменилось. Он понял из решения Верховного суда и его апелляционного определения, что запретили организацию, в которой он никогда официально и не состоял, но не вероучение. Последователи продолжили собираться по домам, «как первые христиане, у которых были домашние церкви», и разбирать Библию.
Тема и план каждой встречи едины для всех «свидетелей» на земле. Их утверждает руководящий совет, который находится в США. Один верующий открывает встречу молитвой, кто-то другой читает проповедь на заданную религиозно-этическую тему, третий ведет с собравшимися обсуждение статьи, например, о вреде пьянства, расизма или прелюбодеяния. Все вместе поют гимны.
Проповедовать тоже не перестали. По словам Ярослава Сивульского, «если верующие делятся своими убеждениями с ближними, они не нарушают решение суда», но после запрета юридического лица «проповедь со стендами, в общественных местах и по домам не проводится».
Дмитрий признается: мысль о том, что вдруг правоохранительные органы не будут делать различий между теми, кто состоял в МРО, и обычными верующими, у него возникала: «Даже я, находясь в религии, не до конца понимал, юрлицо — что это такое, чем оно занималось. А если говорить о госструктурах, для которых “Свидетели Иеговы” просто кто-то там где-то там… Поэтому, естественно, были переживания, что они не разберутся, начнут всех подряд (сажать). Что, собственно, и произошло».
Лапша, ручки, чернослив, Библия
С момента выхода Дмитрия из СИЗО до оглашения приговора прошло еще два года. Незадолго до ареста он ушел с работы, потому что собирался переезжать с женой в Находку, а найти новое место оказалось непросто. Зарплату Дмитрию можно платить только наличкой, потому что его внесли в список экстремистов Росфинмониторинга и заблокировали счета. Работодатель должен быть готов отпускать его на судебные заседания. В итоге Бармакин смог устроиться только на автомойку.
В 2020 году Елену обвинили в участии в деятельности экстремистской организации и в качестве меры пресечения установили невозможность выезжать за пределы Приморья. Ее карты тоже заблокировали, из фотостудии пришлось уйти еще раньше, чтобы ходить на суды к мужу и носить ему передачи в СИЗО, но она смогла наладить работу фотографом на фрилансе. Помогают и деньги, которые супруги получают за сдачу квартиры в Крыму.
На оглашение приговора Дмитрий взял с собой дорожную сумку и рюкзак, набитые провизией. Думал, что домой больше не вернется. Прокуратура просила девять лет, оправдательных приговоров «свидетелям Иеговы» по его статье раньше не выносили.
В сумке были:
- восемь пачек корейской лапши;
- две упаковки сухого молока (его вкусно добавлять в вареную сублимированную картошку, которой кормят в СИЗО, вместе с приправой от лапши, получается пюре — «просто объедение»);
- три энергетических батончика;
- кулек чернослива в шоколаде («Ленуся покупала, она его любит»);
- пакет с сахаром;
- упаковка шариковых ручек (отвечать на письма).
Взял Дмитрий и карманную Библию, которая была с ним в следственном изоляторе. На первой странице поверх надписи «Хроники Священного Писания Ветхого и Нового завета» до сих пор синеет печать «Проверено. Администрация ФКУ СИЗО-1».
Основой дела Бармакина стали записи встреч с единоверцами, сделанные завербованной женщиной, которая записывала происходящее. Дмитрий много говорит о том, что вера не дает ему ненавидеть тех, кто обвиняет его в преступлении, поэтому я спрашиваю: «Вы совсем не злились на тех, кто вас арестовал? На женщину, которая записывала?»
«Я же человек. Я не робот. Нельзя сказать, что я как-то прямо хотел обнять и расцеловать ее! “Спасибо большое!”» — смеется Дмитрий.
Он говорит, что, конечно, сначала был оскорблен, много думал об этом в СИЗО.
«Она действует так, как она считает нужным. Когда Бог у нее спросит, она не сможет сослаться на кого-то другого. Так же, как и я, если бы я совершил подлость по отношению к ней, и Бог бы меня спросил: “А почему ты так поступил?” — “А потому что она!” Это детский сад. Это несерьезно. Я понял, что моя христианская позиция должна быть такая. И тогда буря переживаний потихоньку-потихоньку улеглась».
В истории России «свидетелей Иеговы» уже репрессировали, а потом, спустя годы, оправдали и реабилитировали. Если история повторится, Дмитрий говорит, что не должен злорадствовать и мстить.
Право на веру
Согласно обвинению, Бармакин «организовывал собрания участников, исповедующих религию “Свидетелей Иеговы”, а также приискивал новых участников для их обучения и воспитания в духе идей и ценностей “Свидетелей Иеговы”, приискивал для проведения религиозно-обучающих занятий-проповедей помещения, необходимую религиозную литературу <…>, которые включены в Федеральный список экстремистских материалов Минюста РФ, аудио- и видеоаппаратуру для демонстрации аудио- и видеопроизведений, содержащих религиозные учения о “Свидетелях Иеговы”».
Сам Дмитрий считает, что он с единоверцами исследовал Библию, молился и пел песни. По словам Александра Верховского, юридическая коллизия возникла из-за того, что это интерпретируют как продолжение деятельности ликвидированной организации.
Преследование «свидетелей Иеговы» осуждали и представители международных правозащитных организаций, и даже главы государств, например Ангела Меркель. В 2018 году это преследование внезапно назвал «чушью» и президент России, пообещав провести переговоры с председателем Верховного суда. Но возбуждение уголовных дел после этого не прекратилось. Только в октябре 2021 года Пленум Верховного суда внес изменение в свое постановление, согласно которому участие в богослужениях и религиозных обрядах нельзя считать экстремистской деятельностью.
Спустя месяц судья Первореченского районного суда города Владивостока Станислав Сальников оправдал Дмитрия Бармакина. Он постановил, что сторона обвинения не смогла предоставить доказательств того, что Дмитрий когда-то был учредителем, руководителем или организатором ликвидированной МРО «Свидетелей Иеговы» во Владивостоке, что именно он арендовал помещения для собраний и проводил их от имени МРО, пытался возобновить ее работу, распространял или использовал материалы экстремистского характера, вербовал новых участников. На записях собраний не было призывов к насилию, ненависти и нетерпимости.
«Суд, рассмотрев настоящее дело, убежден, что как для каждого человека в целом, так и для каждого верующего “свидетеля Иеговы” посещение совместных богослужений, предоставление помещения для их проведения, чтение и обсуждение религиозной литературы, распространение религиозных убеждений, соблюдение религиозных обрядов и церемоний, исполнение духовных песен, вознесение молитв являются формами правомерного поведения, которые входят в состав свободы совести и вероисповедования», — говорится в приговоре.
Взять комментарий у Станислава Сальникова не удалось.
Об оправдательном приговоре сразу написали во множестве СМИ. Елена рассказывает, что один из первых осужденных в России «свидетелей Иеговы» Деннис Кристенсен, с которым она ведет переписку, написал ей, что теперь знает, как они выглядят. Он увидел в одной из газет в колонии их фотографию с Дмитрием.
«И люди, которые мне их принесли, говорят: “Деннис, скоро и тебя выпустят! Видишь — стали оправдывать”», — вспоминает слова Кристенсена Елена.
Ярослав Сивульский был настроен не так радостно. И после решения по делу Дмитрия «свидетелям Иеговы» продолжили выносить обвинительные приговоры. В декабре Сивульский назвал «маленьким лучиком надежды» то, что «верующим» хотя бы перестали назначать тюремные сроки в качестве наказания. В январе апелляционный суд отменил приговор и оправдал трех «верующих» на Камчатке. Но к апрелю появились новые решения о лишении свободы.
По мнению Александра Верховского, дело в том, что формулировки, которые использовал Пленум Верховного суда, после постановления которого все и ожидали послаблений для «свидетелей Иеговы», слишком размыты.
«Сказано: если (человек) ведет религиозную деятельность, но не продолжает деятельность запрещенной организации, тогда нет состава преступления. Как это практически понимать — неизвестно, потому что определения понятия “религиозная деятельность” в законе нет нигде. Все равно решать это суд будет в каждом конкретном случае», — говорит Верховский.
Тем временем Дмитрий и Елена ждали, устоит ли решение о невиновности служащих в апелляционной инстанции.
«В кассационном суде можно проповедовать»
Судебное заседание растянулось на два дня. И в первый, и во второй день поддержать Дмитрия собралось не меньше двадцати человек. В здание суда никого не пустили из-за противоковидных ограничений, поэтому верующие ждали решения у порога. Бабушки в разноцветных пуховиках и беретах — как люди часто представляют «свидетелей», но вместе с ними и несколько мужчин среднего возраста, молодые женщины. Перед тем как Дмитрий заходит в здание суда, все собираются у входа для совместной фотографии.
«Такое время сейчас тяжелое. Все смешалось, где правильность, где неправильность, никто Библию не читает толком, — жалуется бабушка в красном берете с цветами. — Нас в советское время учили всегда честными быть, с детства обучали, как по библейским почти законам надо жить. Никого не обманывать, трудиться, кто не работает — пусть и не ест. Закон Божий такой есть».
«Но ведь Библию в советское время запрещали?» — удивляюсь я.
«Запрещали, но принципы библейские соблюдали. Вся Конституция основана на Библии. Единственное — там нет “любить ближнего, как самого себя”», — вступает в разговор ее соседка.
Дмитрий с адвокатом выходит из суда, что-то говорит тем, кто стоит ближе всего у входа, — не разобрать. По толпе проносится то ли вскрик, то ли вздох и сразу затихает.
«Так решение какое?» — спрашивает кто-то.
«Отменили, отменили», — объявляет Дмитрий собравшимся.
Объясняет, что теперь дело должны вернуть в суд на новое рассмотрение, но он подаст кассационную жалобу. Собравшиеся задают уточняющие вопросы. Елена смотрит в одну точку или, скорее, куда-то внутрь себя. Сегодня на ней маска с черным кружевом.
Вдруг пожилой мужчина в кепке выкрикивает: «И что?! Теперь надо в баню ехать?»
Все смеются. Дмитрий улыбается, замечает, что лучше ехать домой.
«Проповедовать можно везде. В кассационном суде можно проповедовать. Апелляционный суд предоставил дополнительную возможность пообщаться с другими судьями абсолютно законно», — утешает Бармакин собравшихся.
Спустя несколько минут все уже шутят, обнимаются на прощание. Случайный прохожий сейчас, наверное, и не понял бы, какой приговор вынесли в суде.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам
