«Отвлекаюсь от работы, чтобы вырезать листочки для весеннего дерева». Как родители перешли на карантин с детьми
Брать детей с собой на пары, оставлять дома одних и переходить на удаленную работу — как родители живут в условиях карантина. Рассказывают генеральный директор-мама троих детей, мама ребенка с СДВГ и менеджер из Москвы.
Татьяна Костина, главный специалист по рекламе в «МосводоканалНИИпроект»
Двое детей: Ира (семь лет) и Тася (10 лет). Дети в карантине с 10 марта, Татьяна с 16 марта
Я абсолютно не боюсь заболеть и абсолютно не боюсь, что заболеют мои дети, потому что мы не в группе риска. Но у меня есть мама, есть бабушки, и я просто не хочу, чтобы мы в этой цепочке были дополнительными переносчиками, не хочу в теории передавать болезнь моим родным и другим людям пожилого возраста вокруг нас. Можно сказать, что моя гражданская позиция: «Ребята, не все в порядке, давайте не будем дожидаться, когда у нас там будет тысяча случаев и сто погибших. Давайте мы сейчас примем профилактические меры». Для меня это не паника, а просто правила, которые нужно соблюсти, и все.
Карантин показал, насколько у меня самостоятельные дети. Первую неделю они сидели дома, а я в первой половине дня уезжала на работу. Я уходила, они просыпались, звонили мне по видеосвязи: «Мам, мы почистили зубы». — «А это сделали, а это?» — проверяла я их. В течение дня они варили себе морс из клюквы, грели суп на плите, но иногда могли заиграться и забыть пообедать. А я возвращалась примерно в половине четвертого. Однажды, когда я приехала с работы, оказалось, что дети сами сходили в магазин, взяли 100 рублей из своей копилки, купили сами вермишель, бутилированную воду, купили мне жвачку Love is в подарок, купили хлеб и сухарики. И в тот же день, когда я уже была дома, но занималась делами, моя младшая семилетняя дочь сама запекла авокадо с яйцом в духовке. Поэтому для меня карантин показал, как дети могут круто самостоятельно справляться дома. У них наконец появилась возможность активно себя проявить, потому что раньше они были заняты школой, садом, кружками, а тут оказалось, что они не хуже меня владеют ситуацией.
Старшая дочка будет учиться по скайпу, причем тут снова для меня карантин — отличная возможность. Я давно хотела уйти от школьной системы, к которой у меня, на самом деле, очень много вопросов: много негатива в школе, ребенок не хотел туда идти. Мы хотели перейти на домашнее образование, и когда мы оказались в самоизоляции, я поняла, что самое время начать: нашла классных молодых преподавателей, которые будут преподавать по скайпу без скучных зубрежек. Я и сама немного разработала им программу: читаем одну книгу, потом смотрим по ней фильм.
Работать удаленно с детьми очень сложно. Если мама дома, для ребенка это повод 50 раз к ней зайти и что-то сказать. Поэтому я и придумала эту историю с учебой по скайпу, чтобы их первая половина дня была так же насыщена, как и моя. Я стараюсь выстроить это так: полтора-два часа концентрированной моей работы и их деятельности: старшая занимается, младшей тоже интересно послушать рядом, потом они вместе играют. После этого мы, например, вместе пьем чай и просто болтаем. Затем я снова занимаю их каким-нибудь фильмом, а в это время опять работаю. С одной стороны, мне очень непросто самоорганизоваться. С другой стороны, если эту систему запустить, то работаешь ты намного продуктивнее, потому что понимаешь: у тебя есть заряженных полтора часа, и все. И не отвлекаешься, как на работе, чтобы пять раз попить чай и поговорить с коллегами.
Первый день удаленной работы с детьми в карантине прошел сумбурно, на завтра у нас план такой: я бужу детей, мы завтракаем и потом расходимся по делам. У детей будет математика по скайпу, а я в это время поработаю. Потом мы сделаем перерыв, а после, когда они уйдут смотреть фильм, я начну обзвон наших клиентов.
Найра Давидсон, генеральный директор фирмы, производящей источники света
Трое детей: 12 лет, девять лет и два года. В карантине с 16 марта
В первый день дома у меня было ощущение, что у нас выходной, только мужа нет дома. Мы перешли в самоизоляцию, чтобы избежать возможных рисков, когда в какой-то школе находят заразившегося, всех закрывают и все семьи начинают проверять на возможность заражения. Я подумала, что система образования у нас и так не ахти какая и мы не золото потеряем, если не поведем детей в школу. В школе мне предложили подписать документ с формулировкой, что ответственность за дистанционное обучение несу я. Я подписывать отказалась: я не могу нести ответственность за дистанционное образование, потому что его нет. Нам просто сказали сфотографировать пройденное в классе и задания на дом.
Обычно по утрам старшие шли в школу, младшего сына я отводила в сад, и у меня было полдня на работу, пока ребенок в саду: ездила в наш офис в Сколково, развозила документы, встречалась с клиентами. Сейчас я никуда не выезжаю, а чтобы наладить удаленную работу, нужно несколько дней — например, когда трое детей оказались дома, уборка просто не прекращается.
Сейчас у каждого из нас есть свое рабочее место, у детей есть электронный журнал, куда присылают задания. Я думаю, что они будут сами заниматься, и помогать буду минимально, чтобы они были самостоятельны. Работать я буду в свободное от детей время — позвонил клиент, я включилась в процесс, потом уделила время младшему ребенку.
У нас небольшая компания, всего восемь человек, и мы полностью перешли на удаленную работу. Это было общим решением: мы общаемся через чаты, пока все довольно слаженно. Производство у нас контрактное, не свое, это большой завод, и я надеюсь, он-то на удаленную работу не перейдет. Я, конечно, ожидаю спада продаж, потому что уже сейчас не все клиенты согласны ехать к нам в шоурум посмотреть образцы продукции, говорят: «Я, пожалуй, воздержусь при нынешних условиях».
Ирина, преподаватель английского в университете, Орловская область
Двое детей: Катя (четыре года) и Соня (шесть лет)
Нам в [детском] саду рекомендовали не ходить всем, у кого есть такая возможность. В саду детям по три раза измеряли температуру, страшно запугали вирусом, и мы решили, что будем сидеть дома. Кроме того, у младшей дочери есть кардиологический диагноз, и ей опасно болеть. Дети на это отреагировали резко негативно — у них много кружков, занятий, и все это отменилось.
Я преподаю в университете, и сначала, пока мы не перешли на дистанционное обучение, мне иногда приходилось брать детей с собой в университет. Пока я вела пары, они сидели в соседней аудитории или на кафедре: вели себя спокойно, но иногда заглядывали ко мне в дверь, проверяли, на месте ли мама. В соседней аудитории я оставляла их, потому что когда дети сидят на задней парте, на них отвлекаются студенты — пытаются заигрывать, накормить сладостями, поиграть. Сейчас я уже переставила пары, и работодатель пошел мне навстречу. Студентам я буду высылать задания удаленно, у нас замечательный личный кабинет студента на сайте университета, там можно проводить полноценное дистанционное обучение. Платить мне будут столько же, потому что я ушла на больничный и там платится средняя зарплата.
Работать дома я могу только в дневной сон детей: они спят два часа, в это время я могу разработать задания и разослать их студентам. Проверять буду вечером, когда дети снова уснут. У моей старшей дочери синдром дефицита внимания и гиперактивности, она требует очень много внимания, может себе навредить или что-то сломать, поэтому я не могу полноценно работать, пока дети дома. Дома ей будет тяжелее, потому что у нее не будет физической активности, а спорт ей очень помогает выплеснуть энергию — до карантина она занималась спортивной акробатикой, хореографией и танцами. С детьми я планирую заниматься лепкой, рисованием, чтением. Девочки много играют в куклы, в больницы, лечат меня. Но мне нужно постоянно с ними сидеть, потому что если они, например, начнут что-то делить, то старшая, когда не контролирует себя, может ударить младшую. Обе барышни с характером, конечно.
Яна Богуславская, работает в «Университет 2035» и преподает английский.
Двое детей: Таня (пять лет) и Соня (семь лет). В самоизоляции с 15 марта
В субботу у нас в гостях были племянники, а вечером заболела их мама, и поэтому мы приняли решение не выходить из дома. Детям я объяснила, что есть опасность распространения коронавируса, который нам не очень страшен, но страшен для многих других. И в целом страшен в перспективе большого и сильного всплеска одновременно и большого количества зараженных. Поэтому мы сидим дома, и я тоже перешла на удаленную работу. Я и до этого работала в основном удаленно, а в связи с тем, что наша работа в основном завязана на взаимодействии с вузами, которые сейчас постепенно переходят на удаленный формат, у нас не очень много задач. Все пока пытаются настроиться и понять, как работать дальше.
С утра я встала, покормила детей завтраком, включила им аудиосказку и ушла на рабочий созвон. На рабочем созвоне стало понятно, что каких-то серьезных задач сегодня не будет. После этого мне надо было выгрузить данные и сверить динамику, а потом еще один короткий созвон. В общей сложности на работу ушло не больше пары часов. В это время кто-то смотрел мультики, кто-то рисовал, кто-то делал аппликации. Соня, старшая, играла со своими подругами из соседней квартиры. Таня делала аппликацию, смотрела мультфильм и слушала аудиосказку. Я периодически отвлекаюсь от работы, чтобы, например, вырезать листочки для весеннего дерева. Вообще, у нас уже скопилась целая выставка детских работ, можно потом будет выставить в музее карантина.
Нам повезло, что наши соседи в квартире рядом тоже сидят в карантине, и мы решили, что, раз полная изоляция невозможна (моя мама, например, все равно ходит на работу), у нас будет такая расширенная семейная община. Еду закупает мама, мы заказываем доставку. Пока я не могу сказать, что наш образ жизни как-то радикально поменялся. Просто приходится работать и одновременно развлекать детей.
Дети в целом ужасно рады, конечно. Пока им не надоело, они в хорошем настроении и готовы сами слушать аудиосказки и рисовать. Мне кажется, через пару дней все уже будут сильно уставшие и надо будет что-то изобретать.
Текст подготовлен при участии Алины Болатаевой
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам