«Из дома выйти сложно, потому что дышать нечем». Как живут люди в Норильске и что думают об экологии в городе?
В Норильске 29 мая после аварии на ТЭЦ-3 разлилось около 20 тысяч тонн дизельного топлива. Оно проникло в почву, реку Амбарную, озеро и реку Пясино, впадающую в Карское море. Гринпис оценил ущерб природе в 10,2 миллиарда рублей и счел невозможной полную ликвидацию последствий аварии. Спустя месяц, 29 июня, загорелся полигон с твердыми промышленными отходами площадью тысяча квадратных метров. Его удалось потушить только на следующий день.
«Такие дела» поговорили с теми, кто живет посреди тундры и вечной мерзлоты, и узнали, как часто они жалуются на проблемы с экологией, что думают о недавней аварии и почему (не) покидают город.
Алексей Брусенцов, 34 года
Я работаю тренером в спортивной школе. [Когда я впервые услышал об аварии], мне не было страшно, честно говоря. У нас и так с экологией беда. Как это повлияет на жизнь норильчан, трудно сказать. Пока никак не влияет, мы живем как жили.
Конечно, не очень приятно, что у нас такая ситуация с экологией: вокруг города находятся заводы и предприятия, которые загрязняют окружающую среду. Идет постоянный выброс газа, это зависит от того, как выполняется план: если хорошо, то выбросов не очень много, если есть проблемы — много. В июне выбросы газа были практически через день, причем такие мощные, что из моего окна не было видно ближайших домов.
Из дома выйти сложно, потому что дышать нечем. Дома еще более-менее с закрытыми окнами. В масках мы никогда не ходим по улице. Может быть, мы просто привыкли или не знаем, что нужно их надевать.
Все эти выбросы в окружающую среду с возрастом сказываются на людях. У нас много тех, у кого есть рак. У меня был коллега-тренер, который заболел раком, и в определенный момент врачи сказали ему, что нужно уезжать, иначе он долго не проживет. Он пробыл несколько лет на материке (так местные жители называют Красноярский край и Россию в целом, — прим. ТД) и скончался. Таких примеров много.
Я ни в каких водоемах стараюсь не купаться. У нас есть, конечно, люди, которые не боятся [возможных загрязнений водоемов] и купаются. Я бы не рискнул, я за свое здоровье переживаю, потому что там могут быть загрязнения, которые могут повлиять на мое тело. Лучше я куда-то уеду на море и там покупаюсь.
У нас многие хотят уехать. В ближайшее время я сам планирую уехать из Норильска, но меня пока держит стабильная работа и друзья, знакомые.
Игорь Астапов, 56 лет
Руководитель медиакомпании «Северный город»
В Норильске я прожил 26 лет. В 2002 году я уехал и 17 лет здесь не жил. Я вернулся, потому что мне предложили контракт. Это история про интересную работу, а не про деньги, потому что в Красноярске у меня был контракт не многим хуже.
Я могу рассказать про Норильск как про ужасный город, могу — как про прекрасный, в котором хочется жить и не хочется уезжать. Могу рассказать о том, что он очень некрасивый, а могу, стоя на Ленинском проспекте, сказать, что он прекрасен, потому что его строили ленинградские архитекторы и он очень похож на центр Петербурга. И любой из этих ответов будет вполне справедлив: здесь можно найти и то, и другое, и третье.
В советское время и сейчас [жизнь в Норильске] — это вопрос про карьеру. В 76-м году, когда мы сюда переехали, средний возраст норильчанина был 27 лет. Подолгу здесь жили немногие, потому что продвижение по карьерной лестнице было по «эскалатору»: люди добивались успехов, занимали выше должность, уезжали. Сейчас средний возраст стал выше, но точные цифры я не могу назвать.
Норильск — довольно компактный город: очень большое количество людей живет на небольшом географическом пространстве. И поэтому люди здесь всегда очень тесно общались, благодаря чему возникало большое количество контактов. В сложных жизненных ситуациях люди знают, к кому конкретно они могут обратиться. Я мог уехать из Норильска значительно раньше 2002 года, но я намеренно оттягивал этот процесс. Мне было страшновато. Тут я знал всех, а в Красноярске немногих. Я понимал, что это смешная проблема и что она, конечно, решится. Но у меня в Норильске было ощущение твердого контроля над своей жизнью.
У меня есть коллеги, приятели и однокурсники, которые приняли для себя решение не уезжать из города, а пытаться сделать комфортной индивидуальную инфраструктуру в Норильске. Но есть и те, кто хотят уехать. Если ты живешь в Норильске и у тебя здесь квартира, то, продав ее, можно купить практически по аналогичной цене квартиру в Красноярске и уехать. Проблемы с тем, что все мы — заложники Севера, — это такая расхожая шутка у нас — скорее нет.
Когда я был школьником, ситуация с выбросами была намного хуже. Сейчас я в Норильске уже четыре месяца, за это время было порядка 10-12 раз, когда я почувствовал выбросы в городе. 18 лет назад таких дней была если не половина, то треть. Эти дни очень неприятные, но тенденция улучшается.
Авария на ТЭЦ-3, конечно, важное и неприятное событие для города. Но это не значит, что мы тут ходим по колено в солярке. Территорию города она не затронула, поэтому аварию обсуждают среди других городских проблем. Например, люди, кажется, больше беспокоятся о летних отпусках. Это очень важная тема для северян.
Игорь (*имя изменено по просьбе героя), 27 лет
Экологии в Норильске как не было, так и никогда не будет. По большому счету большинству населения пофиг. Авария на ТЭЦ была ожидаемой, [предполагали], что что-нибудь подобное произойдет. Но такой катастрофы, о которой говорят по телеку, я не заметил.
В городе частенько бывают выбросы газа. Сами понимаете, у нас металлургическое производство. Компания что-то старается делать. Навальный говорит, что модернизации производства нет, — это ложь. Она идет, медленно, но идет. С этим все нормально.
Здесь, в Норильске, мини-государство в государстве. Про выбросы газа никто и никогда не рассказывает в СМИ, поэтому никто о них, кроме норильчан, не знает.
Многие местные люто ненавидят Норильск. Но, побывав на «материке» и поняв, какой там уровень жизни, возвращаются. Люди прекрасно понимают: здесь холодно, газ, плохая экология, но из-за денег остаются, потому что там [на материке] — трэш, нереально выжить. В итоге многие уезжают, но еще больше возвращаются. Я сам уезжал в одно время, но все равно вернулся.
Сергей Солодов, 46 лет
Я живу в Норильске с 1996 года. [Жизнь в городе], наверное, как и везде. Нет такого, что там хорошо, здесь плохо. Здесь нормально.
Газом нас как травили, так и травят, правда, сейчас поменьше. В начале 2000-х годов вообще в городе было нечем дышать, даже по улице погулять было нереально. Сейчас воздух чище, можно хотя бы прогуляться.
Уезжают оттуда, откуда плохо. То, что мне в Норильске плохо, я сказать не могу. И во-вторых, куда уезжать? Что там делать? Там то же самое. Большие города я не люблю, в маленьких нечего делать. Да и мне в целом в Норильске хорошо живется — есть, где отдохнуть.
Мы с друзьями часто выезжаем на природу в тундру, достаточно далеко от города. Также ездим отдыхать с палатками на печально-известную «Амбарку» (река Амбарная, — прим.ТД), куда пролилось дизтопливо. Любуемся природой, мишек иногда видим.
[Розлив 20 тысяч тонн дизельного топлива с ТЭЦ-3] был абсолютно непредсказуемым. Вечная мерзлота непредсказуемая — это не только промерзшая земля, но и замерзшая вода. Произошедшее было сильно раздуто и распиарено в СМИ и блогах. В Арктике такие утечки уже были: они замалчивались и при Советском Союзе, и при современной России. А здесь просто решили: «Опа, а давайте показательно поймаем олигарха, чтобы все остальные боялись». Я так думаю про эту ситуацию. Нас, норильчан, эта авария никак не коснулась.
Рустам Исхаков, 35 лет (уехал из Норильска)
Норильск — довольно своеобразный город для жизни. Я много ездил по России, смотрел на условия, понял, что Норильск явно не для меня, и решил переехать. Каждый сам для себя решает, где жить. Например, мой брат остался в Норильске, ему там все безумно нравится. Мне там было некомфортно. Мой папа еще давно уехал из города, но на «материке» ему не удалось долго пожить. Может быть, сказалась экология, он всю жизнь проработал на заводе и умер из-за заболевания легких. Для Норильска это в целом стандартная история.
Условия работы в городе довольно суровые, и с каждым годом становится все хуже и хуже. Особых улучшений нет. Когда [президент ГМК «Норильский никель» Владимир] Потанин говорит по телевизору, что происходит таяние мерзлоты, видимо, для него это новость? Смешно слышать, что этому начнут уделять дополнительное внимание, так как это одна из основных проблем Норильска на протяжении уже многих лет. В городе есть дома на улицах, которые «опустились» под уровень дороги на один-два этажа.
Когда в Норильск приезжают высшие московские чины, в городе фактически полностью останавливается производство, либо сводят к минимум процессы заводов, чтобы местность казалась «экологически чистой». В остальное время газ в городе порою бывает настолько сильной концентрации, что режет глаза и невозможно находиться на улице.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам