Абубакар Янгулбаев: «Чечня — это концлагерь внутри России»
В конце января чеченские силовики вывезли из квартиры в Нижнем Новгороде мать правозащитника и экс-юриста «Комитета против пыток» Абубакара Янгулбаева Зарему Мусаеву. Формальной причиной случившегося чеченские власти назвали то, что Мусаева якобы проходила свидетелем по уголовному делу.
В то же время к Мусаевой, у которой диагностирован сахарный диабет первого типа, при задержании применили силу и вывели ее на улицу в почти бессознательном состоянии. Глава Чечни Рамзан Кадыров одобрил решение силовиков и заявил о законности их действий. Чеченский лидер также добавил, что место семьи Янгулбаевых «в тюрьме или под землей».
Больше недели родственники и правозащитники не знали, где находится Мусаева. К ней допустили адвокатов только 7 февраля. 3 февраля коллегия судей Чечни лишила Сайди Янгулбаева — отца Абубакара — статуса судьи в отставке и неприкосновенности. Абубакар уверен, что преследование его семьи напрямую связано с его критикой Кадырова. «Такие дела» записали монолог Янгулбаева.
Абубакар Янгулбаев, правозащитник, экс-юрист «Комитета против пыток»
Наша семья неоднократно заявляла о нарушениях прав человека в Чечне — похищениях, пытках, убийствах людей. Кадырову же — тирану и диктатору — крайне не нравится, когда выносят сор из избы.
Мою маму обвиняют в применении насилия в отношении представителя власти. Это дело сфальсифицировано для того, чтобы легализовать ее пленение и удерживать дальше. В спецприемник ее поместили незаконно, поскольку она диабетик. Людей с таким заболеванием нельзя арестовывать, пока вина не будет доказана. До 7 февраля к ней не пускали адвокатов — до этого никому из правозащитников не отвечали на звонки и ходатайства.
Представителя власти, на которого якобы напала моя мама, она впервые в жизни увидела на заседании Старопромысловского районного суда Грозного, когда ей избирали меру пресечения. Сам сотрудник правоохранительных органов при этом стоял опустив голову. Было видно, что ему неловко от того, что происходит.
Сотрудников суда — помощников, секретарей — всех я знаю. Я с ними работал, учился, они приходили к нам домой, некоторые из них нам в каком-то смысле родственники. Все они нам сопереживают, все понимают, но сделать ничего не могут, потому что они тоже жертвы.
Чечня — это концлагерь внутри России. В республике происходит то же самое, что было во время холокоста. Отдаются такие же идиотские приказы, люди запуганы. Если не исполнишь приказ Кадырова, тебя ждет такая же участь: похитят, убьют или посадят по фейковому делу.
Сейчас даже сотрудники ФСИН доброжелательно относятся к маме, кормят ее домашней едой. Начальник СИЗО позволил принести ей глюкометр и другие необходимые диабетику вещи. Все знают, что это личная обида Кадырова, его комплексы, а арест моей матери — его террористическое действие по захвату заложника из-за деятельности нашей семьи.
Помимо заявлений Кадырова о том, что нашу семью ждет место «в тюрьме или под землей», нам напрямую угрожает депутат Госдумы Адам Делимханов. И его угрозы опаснее, потому что в Чечне он известен как исполнитель любого приказа властей об убийстве.
Если Кадыров отдает приказ устранить своего оппонента, то Делимханов занимается организацией преступления и его исполнением. Он находит оружие, людей, документы — например, оформляет визы в Шенгенскую зону, если там находится его жертва. Люди, которые угрожают нашей семье, возглавляют силовые структуры и имеют прямой доступ к оружию.
Вся наша семья покинула Россию. Но я не хочу подавать на политическое убежище в какой-либо стране, потому что это сразу перечеркивает мою возможность вернуться в Чечню. А я не готов расставаться со своей родиной и буду предпринимать любые шаги для становления в республике гражданского общества.
Те родственники, которые остались в Чечне и участвовали в митинге, на котором якобы отказались от нас, сделали это под давлением. Надо понимать, что ни один митинг в республике не происходит без прямого давления со стороны кадыровцев. Все делается через угрозы похитить, посадить, уволить с работы, отчислить из университета. Это абсолютно террористические методы.
Я получал от участников этого митинга сообщения со словами поддержки. Они присылали мне видео со словами: «Я здесь, но я за тебя». Они говорили: «Нас заставляют произносить проклятия в ваш адрес, но мы их говорим, держа в голове кадыровцев».
Сейчас как никогда обострился вопрос о том, что в России происходит становление сумасшедшего диктаторского режима, когда похищают людей как в Чечне, так и за пределами, заставляют всех извиняться — и русских, и нерусских. Но президент пока занят внешнеполитическим вопросом — это возможность войны [с Украиной. — Прим. ТД].
Если посмотреть на реакцию обычных людей, то они, к счастью, на нашей стороне, за что я им очень благодарен. Как мне кажется, сейчас мы все вместе идем к тому, чтобы избавить страну от Кадырова, поскольку разные аспекты внутренней политики в Чечне уже переходят на всероссийский масштаб. Наказывать за инакомыслие, называть невиновного человека террористом и сажать его в тюрьму — это все давно отработано на Чечне.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам